|
Гоблины не так ценят супружеские обеты, как мы, и оба супруга имеют определенную свободу. Ребенок от связи на стороне выращивается супружеской парой как общий. В незаконном рождении для гоблинов нет ничего позорного. Может, потому у них и наследственной монархии нет. Но каков бы ни был обычай гоблинов, я не слышала, чтобы Китто когда-то входил в число Кридиных фаворитов. Кураг цыкнул на свою царицу, но было уже поздно. Китто прильнул ко мне, обхватив ногами за талию, будто ребенок в поисках утешения. Лицом он уткнулся мне в плечо. Я посмотрела на Курага: – Не знала, что между твоей царицей и Китто что-то было. – Не было. Не могу сказать, что я ему до конца поверила, но повода обвинить его во лжи я не нашла. Я погладила Китто по спине. – Тогда мне непонятно, почему он так ее боится. – Крида жаждет отведать гоблина, превратившегося в сидхе. Как и большинство наших женщин. На пиру у Китто будет роскошный выбор. – Особенно довольным этим обстоятельством Кураг не выглядел. Причина его недовольства была мне не вполне ясна, но я не так уж хотела ее знать. – Гоблины насилуют врагов и пленников, но не друг друга, – удивилась я. Кураг глянул мимо меня – на Риса. – Твой белый рыцарь в точности знает, что мы делаем с пленниками. Он ядовито ухмыльнулся, с радостью возвращаясь на знакомую почву. Ему чертовски нравилось дразнить Риса. Рис шевельнулся у меня за спиной. Пока я ласкала Китто, он почти не подавал признаков жизни. – Я знаю, как по-дурацки себя вел, Кураг. Принцесса объяснила мне, что я мог избавить себя от лишней боли, если б догадался попросить. Ухмылка Курага перешла в угрюмую мину. – Сидхе, признающий свою глупость, – да это чудо! Краем глаза я заметила, как Рис кивнул. – Мы – надменная раса, верно. Но кое-кто из нас умеет учиться на ошибках. – И чему же ты научился, белый рыцарь? – Я понял, что, прежде чем прибыть на пир к твоему двору, нам нужно знать совершенно точно, что там с нами будет. Со всеми нами, включая Китто. – А это уже наглость, – заметил Кураг. – Никто из сидхе не вправе запретить гоблину что-то делать с другим гоблином. – Если Китто не захочет внимания ваших женщин, он должен быть вправе сказать "нет", – заметила я. – Я его попробую! – заявила Крида. – Нет, если он не захочет, – возразила я. – Он будет мой! – повторила она, наклонившись к зеркалу. Китто дернулся всем телом. – Приведи в чувство свою царицу, Кураг, – сказала я. – А толку? Наберется еще сотня таких, кто хочет того же. Я обняла Китто покрепче. – Он может не пережить внимания сотни гоблинок. Кураг пожал плечами. – Мы бессмертны. Выживет. Я отрицательно качнула головой, но вслух высказался Рис: – На это мы Китто не отдадим. – Он принадлежит мне! – прорычал Кураг. – Я его отдал Мерри, но не насовсем. Я – его царь, и только мне решать, что с ним будет или не будет! – Кураг! – позвала я и, когда уже почти оранжевые глаза повернулись ко мне, продолжила: – Я знаю ваши законы. Вы не насилуете собственных соплеменников, если только не сочли изнасилование подходящим наказанием для преступника. – Есть одно исключение, Мерри. Наверное, я выглядела такой же озадаченной, какой была. – Исключения мне неизвестны. Про себя я подумала: "Кроме разве того, что не стоит отказывать собственной царице". |
