— Жанин — моя дочь, о существовании которой я даже не подозревал. Я впервые увидел ее в аэропорту Хитроу. Она… Она так похожа на свою мать! Я был знаком с ее матерью… много лет назад, еще до того, как познакомился с Деметрией. Когда я взглянул на Жанин, то сперва, подумал, что это Луиза, ее мать. Они похожи как две капли воды. Я не удержался и что-то спросил у нее, мы разговорились. А когда, — голос Стефаноса дрогнул от переполнявших его эмоций, — я сопоставил все даты, то понял, что Жанин — моя дочь.
— Твоя дочь? Ты говоришь, что Жанин — твоя дочь? — Никос не мог поверить услышанному.
— Ты же сказал мне, что все знаешь обо мне и о Стефаносе, — робко произнесла Жанин.
Никос повернул голову в ее сторону и пристально на нее посмотрел. Девушка держалась за край стола. Казалось, она вот-вот упадет.
— Я знал, что ты его любовница, — мертвым голосом сказал он.
— О господи! — задохнулась Жанин, закрывая рот рукой. — Как ты мог такое подумать?
— Очень просто, — ответил Никос. — Моя сестра рассказала мне про вас. Не мог же я усомниться в ее словах?!
Жанин подняла на него глаза. Перед ней стоял мужчина, в объятиях которого она таяла всего лишь несколько часов назад, мужчина за которым она была готова идти на край света, но в то же время это был совершенно другой человек, которого она никогда не знала.
— И все это время… — голос Жанин сорвался, — все это время ты думал, что я… любовница Стефаноса? — с трудом выговорила она. — Боже мой! — Широко раскрытыми глазами, в которых застыл ужас, Жанин смотрела на обоих мужчин.
— Жанин, детка… — Стефанос протянул к ней руки.
Жанин проигнорировала этот жест. Медленно, словно увязая в зыбучем песке, она сделала несколько шагов по направлению к дому и, отчаянно вскрикнув, вбежала внутрь и заперлась в ванной комнате, ища там убежище и уединение.
Мир рухнул в одночасье. Жанин словно видела кошмарный сон, где все перевернулось с ног на голову. Перед глазами вновь и вновь возникала только что пережитая сцена, и Жаннин, прошибал холодный пот. Она сидела на полу, на холодной мраморной плитке, опершись о стену, словно хотела слиться с ней воедино.
Никос думал, что она любовница Стефаноса. На протяжении всего этого времени он именно так и думал. С того самого момента, как только увидел ее. И до последнего момента, пока Стефанос не раскрыл ему глаза, был уверен в своей правоте. Никос никак не хотел верить Стефаносу. Он предпочитал навсегда приклеить к ней ярлык любовницы его шурина.
Любовница Стефаноса…
Эти ужасные слова застряли у нее в горле.
Значит, вот как Никос о ней думал.
Любовница женатого мужчины. Любовница мужа его сестры.
Жанин содрогнулась.
Он был братом Деметрии. Никос Кириакис был деверем Стефаноса.
И у него была цель — защитить брак его сестры беспроигрышным способом: соблазнить любовницу Стефаноса и навсегда разлучить ее с ним. Что он и сделал. Расчетливо и осознанно.
Он приехал в отель, чтобы познакомиться с ней и переспать.
Жанин гордо вскинула голову и вслух произнесла мучившие ее слова, словно стараясь навсегда затвердить их:
— Никос Кириакис намеренно меня соблазнил. Он думал, что я — любовница Стефаноса. И у него не было других причин встречаться со мной.
Острая боль пронзила ее сердце. Она настолько явственно ощутила эту боль, что ей захотелось закричать.
— И это значит, что все, что было между нами, — ложь.
От душевной боли Жанин вся сжалась в комок.
Из спальни раздались голоса. |