— Оставайся здесь. — Она посмотрела на темный лес. Нужно было немедленно что-то решать. Взяла ли Фиона ожерелье и отдала ли его до того, как ее поймали, — Амелия этого не знала. Энн — тоже. — Найди Люка и скажи ему, что я прослежу за этим человеком, — я не собираюсь его ловить, просто постараюсь не терять из виду, пока не подоспеют мой муж и остальные мужчины.

Высвободив руку из пальцев Энн, она побежала в лес. Тропа вела в чащу. Деревья сомкнулись вокруг Амелии, и она оказалась в полной темноте. Она уже не бежала, а просто быстро шла, ноги ее в легких туфельках неслышно ступали по усыпанной листьями тропинке. Эти леса она знала, правда, не так хорошо, как Люк, но лучше, чем мог их знать тот, кто недавно появился в этих местах.

Однако троп, по которым мог пойти незнакомец, было много; скорее всего он направится на восток, чтобы уйти от Калвертон-Чейза как можно дальше. Вряд ли он бежит: продираться сквозь кусты по узким тропинкам означало бы привлечь к себе внимание. Так что, если повезет…

Через десять минут она заметила, как впереди среди деревьев мелькнула фигура мужчины. Через минуту она уже видела его четко.

Он шел, шел быстро, но без паники.

Она неотступно следовала за ним.

Энн с изумлением смотрела, как Амелия исчезла в лесу. Горло у нее болело, и поэтому она не могла громко выразить свой протест. Наконец, отдышавшись, она медленно побрела к дому.

Почти сразу она наткнулась на Люка. Он стоял на дорожке у восточного крыла и смотрел на окно верхнего этажа, из которого свешивались Порция и Пенелопа, крича и указывая на розарий и лес.

Они увидели Энн и закричали:

— Вот она!

Люк круто обернулся, подбежал к сестре, обнял.

— С тобой ничего не случилось?

Энн помотала головой.

— Но Амелия…

Сердце у Люка замерло.

— Где она?

Он отстранил от себя Энн и заглянул ей в лицо. Та закашлялась и хрипло проговорила:

— В лесу. Она велела передать тебе, что не станет пытаться настигнуть его, просто будет за ним следить, пока ты его не поймаешь…

Он едва не выкрикнул проклятия — он испытал настоящий ужас, но слышать такие слова Энн ни к чему. Возможно, Амелия и не собиралась ловить этого человека, но он-то мог ее поймать! Люк подтолкнул Энн к дому:

— Иди в дом и расскажи всем.

Мысли его были уже с Амелией. И он побежал в лес.

Амелия скользила между деревьями стараясь ступать бесшумно. Поначалу этот лес был ей знаком, но потом она углубилась в неизведанную чащу, где деревья чуть не соприкасались стволами, тропинки под их низкими ветвями уже с трудом можно было различить, воздух стал влажным и душным от сырости. Впереди она слышала ровный топот мужских сапог — он не пытался красться, просто упорно шел вперед. Она прикинула: скорее всего он намерен идти лесом до конца — а кончался лес на склоне холма у Лиддингтона.

У него хватило ума сообразить, что лезть напролом опасно. Достаточно споткнуться о корень дерева, подвернуть ногу, и тогда преследователи быстро настигнут его. Умно было и то, что он выбрал самую незаметную тропинку, по которой мог благополучно добраться до дома — если он обосновался где-то неподалеку от Лиддингтона.

Чем больше она думала о том, каким умным он оказался, тем больше ей становилось не по себе, тем сильнее она настораживалась. Но мысль об ожерелье Кинстеров, о том, что она может проследить за преступником до самого его логова, а потом указать дорогу Люку и всем остальным, которые, конечно же, скоро ее обнаружат, придавала ей сил, и она так же упорно, как и он, продвигалась вперед.

Тропинка начала подниматься на холм. Она вытянула шею, пытаясь определить, куда теперь преступник направится — и тут ударилась ногой о торчащий корень.