Это был один из тех моментов, когда она наиболее остро ощущала свое одиночество. Обычно Эмма не оплакивала упущенные возможности, не сожалела о сделанном выборе. Однако сегодня, когда свирепствовала буря и вой ветра становился порой невыносимым, ей подумалось, что было бы славно, если бы чьи-то сильные руки обвились вокруг ее плеч, успокоили и развеяли страхи.

Прошло довольно много времени, прежде чем она погрузилась в сон.

Трах-бах!

Ее вырвал из сна оглушительный удар грома, после чего последовал леденящий душу, разрывающий барабанные перепонки треск, какого она никогда в жизни не слышала. В то же мгновение она почувствовала, что куда-то летит, падает, переворачивается и приземляется животом вниз — ощущение, сравнимое с тем, которое она пережила на аттракционе «русские горки».

Нынешний аттракцион закончился быстрее, чем она успела что-либо понять, и ее швырнуло на кучу чего-то твердого, а вслед за этим пророкотал новый удар грома. Несколько мгновений она лежала не шевелясь. Потом пришло осознание того, что она лежит на спине в слегка наклонном положении.

Дул холодный порывистый ветер, ледяные, тугие капли хлестали по телу, и в считанные секунды она промокла до нитки.

Ошеломленная, она сделала попытку приподняться, но стукнулась лбом обо что-то твердое. Искры посыпались у нее из глаз, и она со стоном откинулась на спину. Вдруг она поняла, что находится не на кровати, и это повергло ее в панику. Эмма стала делать глубокие и медленные вдохи, призывая себя успокоиться и думать.

Что-то стряслось с коттеджем, он развалился, не выдержав напора ветра, это было ясно. Бедные Хелви и Джефф, они страшно огорчатся, что их дом пострадал. «Эмма, возьми себя в руки! О чем ты думаешь?!»

Было темно как в склепе — не видно ровным счетом ничего. Эмма осторожно подняла руку и ощупала то, что было над ней. Похоже, над головой у нее была какая-то балка. Хотя нет, это не балка. Судя по шершавой коре и по мокрым листьям, которые Эмма нащупала, это скорее всего сук дерева. Гладкая холодная штуковина позади нее — это, должно быть, часть кровати, а намотавшаяся на левое бедро мокрая материя — это скорее всего одеяло или какой-нибудь предмет из постельного белья.

Она продолжала исследовать пространство вокруг себя и с двух сторон наткнулась рукой на дерево и железо. С правой стороны никакой преграды, кажется, не было — именно оттуда хлестал дождь. А под ней было нечто мягкое, похожее на матрац, однако столь же мокрое и неприятное. Эмму охватил животный страх. Она находилась в ловушке!

Из ее груди вырвалось рыдание. Она подавила его и опять сделала глубокий вдох, чтобы справиться с паникой.

— Эй, леди! Где вы?

Голос прозвучал приглушенно, но это был явно мужской голос, и в нем ощущались нотки нетерпения и тревоги. Лучик света проник в ее новоявленную тюрьму, и это вывело ее из состояния шока.

— Леди! Ответьте, если можете.

— Помогите! Помогите мне, пожалуйста! Я здесь! — Она застучала кулачками по корявой поверхности дерева над головой.

— Где?

Луч света убежал куда-то прочь, и Эмма отчаянно закричала:

— Нет! Верните мне свет! Я здесь в ловушке!

— О'кей, успокойся, дорогуша. Я вызволю тебя оттуда.

Свет вернулся, сделался ярче и позволил ей оглядеться. Увиденное привело ее в такой ужас, что она вновь разразилась истерическими рыданиями.

То, что она принимала за сук дерева, оказалось массивным стволом. Разлапистые ветки окружали ее со всех сторон, а ствол находился в нескольких дюймах от ее носа. Сквозь листву на Эмму потоками лилась вода, в ее камеру-одиночку порывами налетал ветер.