Флинн поднялся и прошел в угол, где неподвижно лежала закутанная в одеяло Морин, опустился перед ней на колени и шепнул:

– Будешь чай?

Она медленно открыла глаза.

– Давай я помогу тебе встать, – предложил ей Брайен. – Держись за меня.

Он помог ей подняться и подвел к скамье, на которой только что сидел.

– Как ты себя чувствуешь? – снова спросил он. Морин настороженно обвела взглядом уставленную свечами комнату.

– Вроде бы получше.

Флинн налил ей чаю, а отец Доннелли извлек из пузырька таблетку.

– Выпейте это.

Морин взяла таблетку и запила ее одним большим глотком еще теплой жидкости.

– Англичане приходили? – обеспокоенно спросила она.

Священник положил руку на лоб девушки.

– Приходили, но уже ушли. Дня через два и вы сможете уйти отсюда.

Морин настороженно посмотрела на служителя церкви. Он был так внимателен к ним, хотя и знал, кто они и чем занимаются. Вдруг ей стало очень стыдно. Всякий раз, когда о ее жизни узнавали другие люди, она чувствовала не гордость за свое дело, а стыд, хотя, казалось, это противоречит нормальной логике.

– Вы можете помочь нам?

– Да, конечно, дочь моя. Не волнуйтесь. Пейте чай.

– Нет, я имею в виду, можете ли вы помочь нам… уйти отсюда?

Священник кивнул головой:

– Я понял. Да, если вы захотите, то я помогу вам. Это намного проще, чем вы думаете.

Флинн явно стал беспокоиться.

– Святой отец, спешите спасти души своих прихожан. А мне нужно лишь немного поспать. И… благодарю вас за все, что вы для нас сделали.

– Рад, что смог вам помочь.

– А может быть, вы окажете нам еще одну услугу? Я дам вам телефонный номер. Человеку, который подойдет к телефону, скажите, где мы находимся, и передайте, что Брайен и Морин нуждаются в помощи. А мне потом расскажете, что он ответил.

– Я позвоню из соседнего селения. Только там есть неиспорченный телефон.

Флинн еле заметно улыбнулся:

– Если я показался вам чересчур резким, то…

– О, не тревожьтесь об этом, – успокоил его священник и, еще раз повторив номер телефона, который ему дал Брайен, попрощался и исчез в узком темном проходе.

Флинн несколько секунд смотрел ему вслед, затем повернулся, взял со стола бутылку виски и немного налил в чашку для Морин. Девушка раздраженно мотнула головой:

– Нет, Брайен, не надо. Я же приняла пенициллин.

Флинн нежно посмотрел на нее:

– Вижу, тебе не стало лучше, да?

– Боюсь, что так.

Он понимающе кивнул головой.

– Давай теперь посмотрим твою рану! – предложил он.

Морин встала, медленно сняла через голову еще влажный свитер и положила его на скамью. Флинн видел, что она испытывает сильные страдания, расстегивая и снимая окровавленный лифчик, но не предложил помощь. Вместо этого он взял со стола свечу и внимательно рассмотрел то, что причиняло ей столько мучений, – широкая глубокая рана протянулась по всей правой груди и доходила до подмышки. Пройди пуля всего на дюйм влево, и она бы погибла.

– Задело лишь слегка, – заметил Флинн.

– Знаю сама.

– Самое поганое, что мы не можем обратиться к врачу.

Раздеваясь, Морин сделала несколько резких движений, от которых рана снова открылась, и Флинн увидел, что из нее опять сочится густая темная кровь.

– Потерпи, будет немного больно, – предупредил он. Флинн осторожно перевязал рану, поддерживая ее руку, которую самой ей держать поднятой долгое время было трудно.