|
У Конрада по этому поводу имелась масса гипотез: начиная от взаимодействия электромагнитных полей мозга и кончая информационным полем Земли. По весне из них поперло что-то первобытное, животное. Однажды поутру Сыч вывел их за ограду и, указав на лес, в котором только появились первые прогалины, сказал: – Вот вам дом, обживите его, обратно жду на Красную горку, – и ушел в дом. Они постояли, переглядываясь, потом припомнили: "Человек может все, что захочет" – и разошлись. Через пару дней КЗ, устраиваясь на ночлег под раскидистой сосной, почувствовал, как кто-то из побратимов приблизился к нему. Он подождал немного. Но тот, дав почувствовать свое присутствие, остановился. У КЗ екнуло. Он не торопясь выбрался со своего логовища и пошел в сторону зова. Эльха ждала его, сидя на поваленном дереве. Когда КЗ подошел вплотную, она поднялась ему навстречу, улыбнулась как хозяйка ночи и провела рукой по волосам. КЗ почувствовал, как кровь вскипела в жилах, а девушка скинула платье и потянула его рубашку. Похоже, за ту ночь они до основания растопили солидный сугроб, на который в нетерпении повалились. Утром Эльха ушла, улыбаясь, точно кошка, умявшая тазик сливок. А через неделю вернулась. И до самой Красной горки они расставались лишь на день-два. И, в отличие от той первой отлучки, после каждой последующей Эльха набрасывалась на него с какой-то первобытной жадностью. Но, когда они вернулись, все отступило и незаметно сошло на нет. Летом Сыч обучал их воинской премудрости. – Перун – бог воинов и все свои дары защитникам и заступникам земли Родовой вручил, посему прямая наша обязанность всему этому обучиться. Конрад тут же оседлал своего конька и стал развивать теорию о возникновении Сычовых премудростей от безысходности. – Нет, вы посмотрите, – горячился он, – со степи волны идут, сначала гунны, потом саксы, потом аланы, все этими местами прошли, да и других народов сотни, что мы не знаем. Кто из них исчез, кого следующая волна с места сдвинула. Саксов вон до Британских островов оттеснили, а славяне удержались. Хазар отбросили, половцев, печенегов, – перечислял он, старательно выговаривая имена народов, известных по зимним сказам старейшины Изяслава, – за счет чего? Вот ведь ответ – Собор Перуна. Создали генерацию воинов, способных малым числом держать степь. По осени Сыч опять вывел их за ограду и указал в сторону леса: – Пора вам молодших братьев искать. Неделю КЗ бродил по укромным урочищам, прислушиваясь к глубинным ощущениям, и наконец однажды под утро он проснулся как от толчка. Где-то недалеко шла охота. Он вскочил на ноги и помчался сквозь лес. Вскоре он вылетел на пригорок и притормозил. Внизу, на небольшой прогалине, стояли друг против друга красавец лось и крупный, матерый волчара. КЗ захлестнула волна волчьих ощущений. Он на несколько секунд замер, привыкая к новому чувству единения с сильным, могучим зверем, а потом осторожно двинулся вперед, приближаясь к лосю. Волк почувствовал его. На несколько мгновений растерялся от неожиданности. И лось, угадав эту растерянность, прыгнул, загибая рога. Но КЗ оказался быстрее. И огромный, горделивый зверь рухнул рядом с волком с порванным человеческой рукой горлом. Напившись крови и наевшись до отвала сырого мяса, КЗ и волк посмотрели друг другу в глаза. КЗ поднялся и пошел к дедовой избе. Волк постоял немного, будто раздумывая, потом шумно выдохнул и скачками помчался догонять человека. Они вернулись последними. Когда они на пару перемахнули ограду, от колодца поднялись лохматые и даже чем-то похожие Конрад и медведь. Ласка на плече Эльхи вскинула мордочку, в вышине послышался клекот сокола, а Бьерн, почесав лежащую у его ног крупную выдру, улыбнулся и сказал: – Вот и Волк вернулся. |
