|
– Я чувствую, это действительно серьезные проблемы, Иван Сергеевич. Вы не можете перепоручить их решение официальным органам? КЗ покачал головой. – У меня не очень хорошее предчувствие, Иван Сергеевич. – У меня тоже. Потому я и счел необходимым предпринять подобные меры предосторожности. Мы делаем хорошее дело, и не хотелось бы, чтобы в случае моего непредвиденного отсутствия все рухнуло. Сергей Евгеньевич с минуту помолчал, потом решительно кивнул: – Что ж, значит, так тому и быть. – Он вопросительно посмотрел на КЗ: – А остальные как, в курсе? – Пока нет, но с Вадимом, я думаю, проблем не возникнет, а у Сявы я сегодня обедаю, так что предупрежу. Сергей Евгеньевич, пожевав губами, сказал: – Прошу прощения, что ввязываюсь не в свое дело, но… Нехороший он человек, Иван Сергеевич, непорядочный. – Теперь это и ваше дело, Сергей Евгеньевич, и, в общем-то, вы правы, но у меня слабость к людям, которые повстречались мне в жизни. Пока к нему особых претензий нет, да и заменить его некем, так что потерпим. А насчет непорядочности, я ведь недаром от вашей лапши отказываюсь скрепя сердце. Все время у него торчу, от греха. – Ну что ж, желаю удачи. – Сергей Евгеньевич вслед за КЗ поднялся из-за стола и проводил его до дверей. – Спасибо, так сказать, за доверие, – несколько смущенно начал он, – и… поберегитесь. На свете не так много хороших людей, я ведь когда к вам работать пришел, себя презирал, потому и в повара пошел, с этаким мазохизмом, чтоб больнее было: ученый, кандидат наук у жирного, зарвавшегося хама в услужении. А вы вон каким оказались. КЗ помолчал, а потом тихо спросил: – Ну и каким? – Не знаю, так просто не объяснишь, вроде как в старину славяне князя зазывали, такого, что и дом срубить поможет, и поле вспахать, а как беда или напасть придет, то меч возьмет, и, пока жив будет, ни один ворог на пороге не появится. – Ну прям богатырь былинный, – улыбнулся КЗ. – Так и есть, Иван Сергеевич, – серьезно сказал Сергей Евгеньевич и добавил: – Берегите себя, нам без вас туго придется. Уже подъезжая к Сявиному заведению, КЗ вдруг ясно почувствовал, что его старая, хоть и суматошная, но знакомая и где-то даже уютная, как разношенные тапки, жизнь кончилась. А впереди смутно маячило что-то странное, пугающее и с высоты его сегодняшнего опыта непонятное, но – не конец, совсем не конец, скорее все-таки начало. 5 Сашка уже ждал. КЗ заметил его служебный "жигуленок" на платной стоянке напротив заведения. Он припарковал свой "БМВ" рядом с крутым джипом "тойота" и, уже закрывая дверь, услышал грубый голос: – Ну ты, урод, а ну отгони свою развалюху! КЗ сразу даже не понял, что это обращаются к нему. Несмотря на свой преклонный возраст, его "бээмвешка" смотрелась очень неплохо, возраст выдавал только несколько устаревший, по европейским меркам, дизайн. – Я те че сказал? – взревел голос за спиной. КЗ развернулся. Перед ним стоял "крутой". Ну прямо кинотипаж. Все при нем: стриженый затылок, черная кожа, золотая цепь, "Адидас" с пузырями на коленях. – Простите, это вы мне? – КЗ вдруг пришло на ум закосить под того дядечку. – Да, тебе, урод, тебе! Вали отсюда, пока не навешали. "Если бы он еще прибавил "в натуре", можно было бы без подготовки в кино снимать", – подумал КЗ. |
