Но всему есть свой предел. Вопреки наглости и злопыхательству прессы, официальные английские круги будут соблюдать мир с «мошенниками-янки», а их глубокие симпатии к южанам, этим великодушным торговцам человеческой кровью, сведутся к никчемной болтовне и отдельным операциям контрабандного характера, ибо с вздорожанием зерна шутить не приходится, а любой конфликт с янки присоединил бы теперь к хлопковому голоду еще и хлебный голод.

Англия давно перестала удовлетворять свои потребности в хлебе за счет собственного производства зерна. В 1857, 1858 и 1859 гг. она ввезла зерна и муки на сумму в 66 миллионов ф. ст., в 1860, 1861 и 1862 гг. — на 118 миллионов фунтов стерлингов. Что же касается количества ввезенного зерна и муки, то оно составило за 1859 г. 10278774 квартера [Квартер = 12,7 кг. Ред.], за 1860 г. — 14484976 квартеров, а за 1861 г. — 16094914 квартеров. Таким образом, только за последние пять лет импорт зерна возрос на 50 %.

Англия, действительно, уже сейчас ввозит из-за границы половину необходимого ей количества зерна. И есть все основания предполагать, что в будущем году этот импорт увеличится еще на 30 %—мы имеем в виду его стоимостное выражение, — так как весьма обильный урожай в Соединенных Штатах воспрепятствует чрезмерному росту цен на зерно. А что урожай зерна в Англии в нынешнем году будет почти наверняка ниже среднего на 1/4—1/5, это доказывают подробные сообщения из всех земледельческих округов, только что опубликованные в «Mark-Lane Express» и в «Gardeners' Chronicle and Agricultural Gazette». Если после заключения мира в 1815 г. лорд Брум утверждал, что государственный долг Англии в сумме одного миллиарда фунтов стерлингов служит для Европы залогом ее «good behaviour» (хорошего поведения), то неурожай хлеба в нынешнем году является для Соединенных Штатов лучшей гарантией того, что Англия «will not break the Queen's peace» (не нарушит общественного спокойствия).

Мне переслали письмо, полученное из Генуи от одного из лучших друзей Гарибальди, из которого я привожу здесь несколько выдержек» В письме, между прочим, говорится:

«Вчера (16 августа) сюда были доставлены последние письма Гарибальди и нескольких офицеров его армии. Письма датированы 12 августа. Все они проникнуты непоколебимой решимостью генерала твердо отстаивать свою программу «Рим или смерть!» и содержат категорические предписания в этом духе его друзьям. С другой стороны, генерал Куджа получил вчера из Турина настоятельный приказ прибегнуть к крайнему средству, то есть всеми силами обрушиться на добровольцев и захватить в плен Гарибальди и его друзей, если он откажется сложить оружие в течение 24 часов. Если войска подчинятся этому приказу, то произойдет ужасная катастрофа. Решение о применении крайних мер было принято вследствие телеграммы из Парижа, которая гласит: «Император не снизойдет до переговоров с итальянским правительством, пока не будет разоружен Гарибальди». Если бы Раттацци любил свою родину больше, чем свой пост, он ушел бы в отставку и разрешил бы Рикасоли или другому в меньшей степени непопулярному министру занять его место. Он бы подумал тогда о том, что идти с Луи Бонапартом против Италии, а не с Италией против Бонапарта, — это значит подвергать опасности монархию, которой он, по его словам, служит. Если в Сицилии проливается итальянская кровь руками итальянцев, то повинен в этом не Гарибальди, так как его девиз: «Да здравствует итальянская армия!».