Цена патента прапорщика (то есть младшего лейтенанта) линейной пехоты — 450 ф. ст. (3000 талеров); если прапорщик хочет получить чин лейтенанта, он должен заплатить еще 250 ф. ст. (1700 талеров); за патент капитана — снова 1100 фунтов (7030 талеров); патент майора — опять 1400 фунтов (9030 талеров); патент подполковника — еще 1300 фунтов (8700 талеров). Этот патент стоит, следовательно, в общем итоге 4500 ф. ст., или свыше 30000 талеров, которые владелец патента получает обратно от своего преемника, достигнув чина полковника. В гвардии и в кавалерии цены еще выше; в артиллерии и в инженерных войсках продажи должностей нет. В случае смерти офицера весь вложенный капитал теряется, и ближайший по старшинству службы занимает его место без покупки. Начиная с полковника, продажа должностей уже не производится; каждый подполковник, пробывший в этой должности на действительной службе три года, становится по закону полковником. Под угрозой отставки запрещено платить свыше установленной цены за офицерскую должность, однако на практике это происходит сплошь и рядом.

Так как требования при экзамене на прапорщика вообще не включают никаких военных знаний, то перед производством в лейтенанты и в капитаны бывает еще специальный экзамен, ограничивающийся знанием практики службы, уставов, военного законодательства и строевого учения. Теоретические знания по тактике не требуются.

Гвардейские офицеры имеют более высокие чины: прапорщик гвардии соответствует лейтенанту линейных войск, лейтенант — капитану, капитан — подполковнику. Это вызывает большое недовольство в линейных войсках.

Унтер-офицеры производятся в офицеры лишь в исключительных случаях. Основная повседневная работа в батальоне ложится на трех офицеров: адъютанта, квартирмейстера и казначея. Поэтому на эти должности часто берутся старые надежные унтер-офицеры, которые затем никогда не поднимаются выше чина лейтенанта, предоставляемого им бесплатно. Вообще же производство в офицеры случается весьма редко, только за особые отличия в боях. Характер английской армии, набираемой путем вербовки, что обусловливает весьма значительную примесь низменных и грубых элементов, зависящий от этого тон в войсках и необходимый при этом вид дисциплины делают неизбежным то обстоятельство, что офицеры принадлежат к более высокому классу общества, чем солдаты. Расстояние между офицером и солдатом в Англии поэтому больше, чем где бы то ни было. А потому и продвижение по служебной лестнице низших чинов здесь очень затруднено и впредь будет оставаться редким исключением, пока будут существовать, с одной стороны, продажа должностей, а с другой — система вербовки. Случаи, когда молодые образованные люди вступают в армию в качестве вольноопределяющихся, чтобы дослужиться до офицерского чина, как это часто бывает в Пруссии и Франции, в Англии не могут иметь места; характер войска таков, что все бы подумали — молодой человек берется за солдатское ремесло совсем по другим мотивам, о которых он предпочитает умалчивать. Поэтому вполне понятно, что английское офицерство состоит почти исключительно из людей, воспитанных как джентльмены, и что солдатская масса больше уважает офицеров, заведомо являющихся их «естественными повелителями», как говорят в Англии.

Соответственно этому и тон, господствующий между офицерами и солдатами, холодный и деловой. Обе категории связаны друг с другом лишь отношениями приказа и повиновения.