Д р у г. Да.

С о к р а т. Значит, полезное мнение — это выяснение 315

сущего?

Д р у г. Именно так.

С о к р а т. Следовательно, закон стремится к тому, чтобы выяснить сущее.

Д р у г. Но как же тогда, мой Сократ, если закон — это выяснение сущего, мы не всегда пользуемся одними

393

и теми же законами для одних и тех же вещей? Ведь мы находим при этом то, что существует?

С о к р а т. Тем не менее закон устремлен к поискам сущего. Мы же, люди, пользуясь, по-видимому, не всегда

b одними и теми же законами, не всегда можем найти то, к чему стремится закон,— бытие. Так давай же посмотрим, не станет ли нам из этого ясным, всегда ли мы пользуемся одними и теми же законами или в каждом отдельном случае другими, а также все ли мы пользуемся одними и теми же законами, или одни пользуются одними, а другие — другими.

Д р у г. Но это, мой Сократ, нетрудно понять, а именно что далеко не всегда одни и те же люди пользуются одними и теми же законами, а другие — другими. Да вот ближайший пример: у нас закон не допускает человеческие жертвоприношения, и это считается нечестьем,

c а карфагеняне приносят в жертву людей, ибо это слывет у них законным и благочестивым; некоторые из них приносят даже своих сыновей в жертву Кроносу 1,— быть может, ты и сам об этом слыхал. И мало того, что варвары живут по иным законам, чем мы, но ты, видно, слышал, какие жертвы приносят жители Ликеи, а также потомки Афаманта 2, хотя они и эллины. Да, верно, ты также слышал и знаешь, какие у нас самих приняты были прежде обычаи в отношении умерших: перед выносом тела мы закалывали жертвенных животных и посылали вслед за процессией кропительниц жертвен-

d ной крови; а люди, жившие здесь еще раньше, совершали захоронение прямо в доме, мы же не делаем ничего подобного. Можно привести множество таких примеров: с их помощью мы очень легко докажем, что как мы сами не придерживаемся во все времена одних и тех же обычаев, так и различные люди не бывают в этом между собой согласны 3.

С о к р а т. Нет ничего удивительного, достойнейший друг, если ты прав, а от меня это ускользнуло: когда ты излагаешь свое мнение в длинной речи, а я тебе отве-

e чаю тем же, нам трудно, думаю я, о чем-то договориться; если же мы будем рассматривать вопрос сообща, мы скорее всего придем к соглашению. Итак, коли ты желаешь, рассмотри это вместе со мной, либо спрашивая меня, либо отвечая на мои вопросы.

Д р у г. Но я готов, мой Сократ, отвечать на любые твои вопросы.

С о к р а т. Так вот, ответь, считаешь ли ты справед-

394

ливое несправедливым и несправедливое справедливым, или же, по твоему мнению, справедливое справедливо, а несправедливое несправедливо?

Д р у г. Я считаю справедливое справедливым и несправедливое несправедливым.

С о к р а т. Что же, у всех людей существует на этот 316

счет такое же мнение, как среди здешних?

Д р у г. Да.

С о к р а т. Значит, и среди персов?

(Д р у г. И среди персов.)

С о к р а т. И, разумеется, во все времена?

Д р у г. Да.

С о к р а т. То, что потянет на весах больше, считается здесь более тяжелым, а то, что меньше,— более легким, или наоборот?

Д р у г. Нет, то, что потянет больше, считается более тяжелым, то же, что меньше,— более легким.

С о к р а т. И точно так же и в Карфагене и в Ликее? 4

Д р у г. Да.

С о к р а т. Похоже, что прекрасное повсюду считается прекрасным и безобразное — безобразным, а не b

наоборот: безобразное — прекрасным и прекрасное — безобразным.

Д р у г. Да, верно.

С о к р а т. Значит, если это обобщить, существующее признается существующим, и никто не утверждает, что его не существует,— как у нас, так и у всех прочих народов.