Не представляется ли, однако, весьма любопытным тот факт, что об этом проекте, о котором я уведомил вас около двух месяцев тому назад, до сих пор ни разу не упоминалось в лондонских газетах, хотя он за это время втихомолку был осуществлен и в настоящее время уже применяется на практике в Престоле, Болтоне и Манчестере? По-видимому, лондонская пресса старательно скрывала от всех, что фабричные магнаты систематически готовят свой класс к войне против рабочего класса и что последовательно принимаемые ими меры являются не стихийным следствием случайных обстоятельств, а заранее тщательно намечены в качестве целей тайного заговора организованной антирабочей лиги. Английская капиталистическая лига XIX столетия должна еще найти своего историка, подобно тому как французская Католическая лига нашла своих историков в лице авторов «Менипповой сатиры» конца XVI века.

Добиваясь удовлетворения своих требований, рабочие должны, естественно, устраивать так, чтобы, когда одна часть их бастует, другая работала до тех пор, пока первые не одержат победы. В тех местах, где рабочие прибегают к подобному способу действий, фабриканты по взаимному соглашению договорились закрыть все свои предприятия и довести таким образом своих рабочих до крайней нищеты. Положить этому начало должны были, как вам известно, престонские фабриканты. Тринадцать фабрик уже закрыты, а к концу следующей недели должны быть приостановлены все фабрики, так что свыше 24000 человек окажутся выброшенными на улицу. Ткачи обратились к хозяевам с петицией, ходатайствуя о переговорах или о перенесении спора в третейский суд, но их предложение было отвергнуто. Так как престонским ткачам была оказана поддержка за счет сборов в один пенни среди рабочих окрестных округов — Стейлибриджа, Олдема, Стокпорта, Бери, Уитнелла, Блэкберна, Черч-Париша, Актона, Эруэлл-Вейла, Энфилда, Бёрнли, Колна, Бейкепа и др., — рабочие убедились, что единственным средством противостоять непомерной власти капитала является объединение их собственных рядов. Престонские фабричные магнаты, с своей стороны, разослали тайных эмиссаров с поручением сорвать оказание помощи бастующим и побудить фабрикантов Бёрнли, Колна, Бейкепа и т. д. закрыть свои предприятия и вызвать таким образом общее прекращение работы. В некоторых местах, как, например, в Энфилде, надсмотрщикам было предписано сообщить хозяевам, кто был инициатором движения взаимопомощи и в результате многие сборщики пенсов были уволены. В то время как окрестное рабочее население призывает престонских рабочих сохранять твердость и единство, престонских хозяев встречают громом аплодисментов другие фабриканты, восхваляющие их как истинных героев века.

В Бери дела приняли такой же оборот, как и в Престоне. В Болтоне рабочие, занятые выделкой стеганых одеял, бросили жребий, чтобы решить, кто из них начнет забастовку. Узнав об этом, все хозяева этой отрасли немедленно закрыли свои предприятия.

Наряду с одновременным закрытием фабрик фабрикантами применяются и другие совместные меры. В Китли, например, забастовали работавшие у г-на Ланда ткачи, потребовавшие повышения заработной платы; главной причиной, побудившей их бросить работу, было то, что фабрикант платил им меньше, чем получали ткачи у г-на Андертона в Бингли. Депутация ткачей просила г-на Ланда принять се, но когда депутаты пришли к нему на дом, перед ними вежливо захлопнули двери. А через неделю рабочие г-на Андертона были оповещены объявлением, что заработная плата им будет понижена — для ткачей на 3 пенса с куска, а для чесальщиков шерсти — на 1 фартинг с фунта. Г-н Ланд и г-н Андертон тем временем заключили оборонительно-наступательный союз с целью разделаться с ткачами, работающими у одного из них, путем снижения заработной платы ткачам, работающим у другого. Таким образом, предполагается, что либо ткачи г-на Ланда будут вынуждены сдаться, либо ткачи г-на Андертона — забастовать, а дополнительное бремя второй забастовки лишит забастовщиков всяких шансов на поддержку, и таким образом те и другие рабочие будут вынуждены принять общее снижение заработной платы.