В 50-е годы XIX века Маркс и Энгельс продолжали вести борьбу против царского самодержавия, являвшегося, как это наглядно показали события 1848–1849 гг., злейшим врагом революции. Они боролись также против тех реакционных сил в европейских странах, которые, использовав царизм как орудие подавления революционного движения, стремились сохранить его и в дальнейшем как оплот реакции. В целом ряде своих статей, вошедших в настоящий том, Маркс и Энгельс обличали деспотический полицейский режим, господствовавший в царской России, завоевательную политику царизма, интриги царской дипломатии и потворство царизму со стороны ряда западноевропейских политических деятелей. Основоположники марксизма срывали с царского правительства маску «друга» и «покровителя» балканских народов. Они показали, что царизм стремился использовать в захватнических и контрреволюционных целях те симпатии, которые питали народы Балканского полуострова, особенно южные славяне, к России, к русскому народу. В то время как победы России в войнах с Турцией объективно способствовали освободительной борьбе этих народов против турецкого ига, реакционная политика царизма неизбежно должна была вызвать противодействие со стороны славянских народов, боровшихся за свою свободу и национальную независимость.

Маркс и Энгельс рассматривали царизм как главный оплот европейской реакции, как угнетателя русского народа, а также и других народов Российской империи. В усилении царизма Маркс и Энгельс видели огромную опасность для европейской демократии. «Полвека тому назад, — писал Ленин в 1909 г., — за Россией прочно укреплена была слава международного жандарма. Наше самодержавие в течение прошлого века сделало не мало для поддержки всяческой реакции в Европе и даже для прямого военного подавления революционных движений в соседних странах. Достаточно вспомнить хотя бы венгерский поход Николая I и неоднократные расправы с Польшей, чтобы понять, почему вожди международного социалистического пролетариата, начиная с 40-х годов, неоднократно указывали европейским рабочим и европейской демократии на царизм, как на главный оплот реакции во всем цивилизованном мире.

Революционное движение в России, начиная с последней трети XIX века, понемногу изменило это положение дела. Чем сильнее колебался царизм под ударами растущей революции в его собственной стране, тем слабее становился он в качестве врага свободы в Европе» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 15, стр. 425).

Ряд статей, входящих в том, посвящен анализу позиции Англии в восточном вопросе. Сюда относятся такие статьи, как «Уркарт. — Бем. — Турецкий вопрос в палате лордов», «Турецкий вопрос в палате общин», «Четверное соглашение. — Англия и война» и многие другие. В них подвергается беспощадной критике внешняя политика английского правительства, которая, как неоднократно подчеркивали Маркс и Энгельс, диктовалась узкокорыстными интересами буржуазно-аристократической олигархии. Основоположники марксизма видели во внешней политике британского кабинета проявление той же самой контрреволюционной роли, которую буржуазно-аристократическая Англия играла в Европе со времен войн против французской буржуазной революции и которая ярко обнаружилась и в 1848–1849 гг., когда английская буржуазия в союзе с царизмом и с другими реакционными силами выступила как душитель революционного движения. Маркс и Энгельс подчеркивали, что английские правящие круги весьма опасались перерастания конфликта с Россией в восточном вопросе во всеобщий революционный пожар на континенте, который легко мог найти отклик и среди народных масс Великобритании, и это обстоятельство накладывало печать на всю британскую дипломатию. В статьях Маркса и Энгельса остро подмечен целый ряд характерных, традиционных черт дипломатии господствующих классов Англии: ее двуличие, стремление действовать чужими руками, провокационная роль во многих европейских кризисах, вероломное обращение со своими союзниками.