— Это, разумеется, верно, — сказал Уэнинг. — Однако… Помощник министра движением руки прервал его.

— Насколько я помню, — продолжал он, — первый инцидент произошел в конце сентября… Да, да, именно так! Вы готовили материал для проведения пропагандистской кампании в сохраняющих нейтралитет странах Восточной Европы. Однако за три дня до начала кампании эти материалу появились в прессе балканских стран. И, конечно же, не в том виде, в каком их намеревались опубликовать вы. Факты были искажены, частично фальсифицированы и фактически обращены против нас. Только идиот решился бы вернуться к ним, так как наше выступление в прессе с использованием тех же данных дало бы противоположный эффект и в конечном счете обернулось бы против нас. Не приходится сомневаться, что к этому делу приложили руки сотрудники Геббельса: им удалось каким-то образом выкрасть копии предполагаемых публикаций, извратить их и в таком виде преподнести народам Балканского полуострова.

Уэнинг, опустив голову, внимательно слушал помощника министра.

— Вы, конечно, помните, — продолжал сэр Юстас, — как после этого события министр, вы и я устроили совещание и пришли к выводу, что причиной случившегося является утечка информации в отделе. Было решено, что вы частым гребнем прочешете свой отдел и под предлогом сокращения кадров, вызванного сокращением ассигнований, удалите всех, кто внушает хотя бы малейшее подозрение. В результате этой операции были уволены три человека… Боюсь, я смогу вспомнить фамилию лишь одного из них… — Помощник министра вопросительно взглянул на шефа отдела "Си".

Совершенно верно, сэр Юстас. После проверки были уволены Харкот Марч, Фердинанд Мотт и Николас Беллами, — перечислил Уэнинг.

Да, да, — подтвердил помощник министра. — Из них мне запомнился лишь Беллами. О причине этого я скажу позже. Убрав из отдела эту троицу, мы сочли, что оставшиеся сотрудники вне всяких подозрений. И ошиблись. В ноябре мы вновь столкнулись с утечкой информации. А сейчас, в январе, произошел еще один инцидент, пожалуй, самый серьезный. — Он откинулся на спинку кресла и глубоко затянулся.

— И виновен в этом кто-то из оставшихся моих сотрудников, — угрюмо констатировал Уэнинг.

— Скорее всего, лишь отчасти, — уточнил помощник министра. — Я хочу заострить ваше внимание на одном моменте, который представляется мне весьма существенным. Вспомните, после того, как Марч, Мотт и Беллами были уволены, министр счел необходимым организовать наблюдение за ними. Кроме того, мы решили, что вы, со своей стороны, дадите им понять, что весьма сожалеете о необходимости с ними расстаться, и постараетесь поддерживать с ними неслужебные связи.

Именно так я и поступил, — кивнул Уэнинг. — Я старался не упускать их из вида, приглашая время от времени к себе на ужин или на приемы с коктейлями, которые устраивает моя жена. Я полагаю, вы помните, что это не дало никаких результатов.

И тем не менее, — заметил помощник министра, — мы тогда решили, чтобы спецотдел продолжал держать их под колпаком…

Но я тогда возражал против этого, — прервал своего собеседника Уэнинг.