К чему ж гордится он собой,

         Всего быть выше здесь мечтает,

         Когда с превратною судьбой

         Он состязаться не дерзает?

         Когда не властен в чувствах он

         И страсти в нем сильнее власти,

         Когда отрадный миг лишь сон,

         А прочного – одни напасти!..

Как видите, стихотворение не отличается ни поэтическими красотами, ни особенною глубиною или новостью мыслей. И все три тома сочинений кн. А. И. Долгорукого доказывают, что автору по плечу только такие идеи и такой стих – не более… Стихотворения альбомные, надгробные, послания и т. п. также отличаются рутинною, всегда бесцветною, а подчас и пошловатою любезностью и болтливостью, даже без всякого остроумия. Стихотворения о жуировке и женщинах тоже не выходят из того тона, который принято называть гвардейским: он вертится на рогах мужей и намеках на тайные желания и на сокрытые женские прелести; высшей точки остроты и игривости достигает он в заглавии одной повести князя Александра Ивановича Долгорукого: «Дыра на бабушкиной юбке» (часть III, стр. 59)… Житейские правила в стихах кн. А. И. Долгорукого преподаются в таком роде:

         Вся сила в том, чтоб не страшиться

         Всем говорить: «люблю!» смелей;

         Здесь дело мастера боятся,

         И чем смелее, тем верней…

Или совет женщине, выходящей замуж:

         Вы в неге счастливой любви

         Повязку с глаз подчас снимайте;

         Страсть к бабочкам у нас в крови:

         Вы мужу воли не давайте!..

А то и еще лучше, – вот два куплета из стихотворения: «Не должно верить никому» (часть III, стр. 24):

         Мужик – и тот здесь господина

         Оброком хочет оплести;

         И, право, если б не дубина,

         Пришлось бы по миру идти…

         С поклоном нищий вас встречает,

         Три дня, бедняжка, он не ел,

         Он грош с слезами принимает,

         Тогда как рубль пропить успел…

Русская литература ничего не потеряла бы, если бы в ней таких стишков не было, и, говоря абсолютно, князь А. И. Долгорукий, конечно, лучше бы сделал, если бы не писал своих сочинений. Все это совершенно справедливо; этого даже и доказывать не нужно, как видит каждый из читателей по приведенным нами отрывкам. Но бывают случаи и положения, в которых абсолютные суждения надобно принимать почти совершенно наоборот. Чтобы пояснить, как это возможно, мы просим читателей припомнить басню Крылова о том, как

         Какой-то в древности вельможа

         С богато убранного ложа

         Отправился в страну, где царствует Плутон;

         как его назначили в рай за то собственно, —

         Что сам он областью не правил,

         А все дела секретарю оставил, —

и как Меркурию, отвергавшему справедливость такого назначения, объясняли его совершенную законность, говоря:

         Что, если бы с такою властью

         Взялся он за дела, к несчастью?.