— Как вы себя чувствуете, мастер Соддит? — спросил Элсквар. — Согрелись немного?

— Чтоб я сдох, — ответил Бинго, выражая согласие.

— Мой лорд, — крикнул младший офицер, чье лицо было залито кровью, вытекавшей из глубокой раны на лбу. — Мой лорд, гоблиндюки поднимаются по восточному склону. Если они прорвутся к воротам, то начнут атаковать нас сверху.

— Перспектива не ахти, — согласился Элсквар. — Как только они закрепятся там, мы будем обречены. Лучники! Ворота!

Лучники перебежали на фланг и принялись обстреливать гоблиндюков, прорывавшихся к гребню холма, который вел к воротам крепости. Оценив ситуацию, Бинго понял грозившую им опасность. Противник намеревался пересечь кряж и занять позицию над ними. Тогда гоблиндюки могли бы обрушить на уцелевших людей и эльфов каменные глыбы и все, что попало бы им под руку. Его сердце едва не выпрыгивало из груди. Он с надеждой следил за усилиями лучников. Но хотя их стрелы били точно и трупы врагов покрывали весь кряж от ворот до основания холма, положение казалось безвыходным. По склонам поднимались тысячи гоблиндюков.

Последние воспоминания о битве включали в себя более поздние события. Бинго не мог сказать, что происходило перед этим. Но в тот момент он осмотрелся по сторонам и вдруг понял, что солнце уже клонится к западу. Уставшее тело болело — гораздо сильнее, чем прежде. Его меч, покрытый черной кровью, был в насечках и вмятинах. Зазубренный клинок походил на пилу. Огромный гоблиндюк, с ножом мясника, метнулся к нему, и Бинго, юркнув в сторону, рассек ему шею. Оружие казалось неимоверно тяжелым. Запястье и локоть правой руки жгло невыносимой болью. Мышцы отказывались подчиняться. Соддит с трудом сжимал рукоятку меча.

— Бинго! — крикнул Мори. — Бинго!

Гном, шатаясь, приблизился к нему. Его борода намокла от крови — от черной крови гоблиндюков и собственной красной крови. Несколько изогнутых урюк-мурюкских стрел торчали из его плеч, живота и спины.

— Ты все еще жив, браток! — сказал гном.

Добравшись до соддита, он споткнулся и упал на колени.

— Мори... Ты ранен?

— Ерунда, — ответил тот. — Немножко жжется.

Он рухнул на спину. Гоблиндюшачьи стрелы, вонзавшиеся в дерн вокруг них, торчали, как почерневшие стебли. Бинго бросил меч, схватил гнома за ноги и потащил его вверх по склону. Там, на узком кряже перед самыми воротами, несколько людей и эльфов, стоя плечом к плечу, держали оборону. Тропа была завалена мертвыми воинами. Камни и стрелы сыпались сверху. Шестеро людей держали над головами широкие щиты, защищая себя и соратников от смертельного града.

— Бинго! — крикнул Торри. — Зейчаз! Минутку!

Он метнулся к соддиту и помог ему втащить Мори под выставленные щиты.

— Гад видеть, что ты еще жив.

— Я тоже рад, ваше величество, — задыхаясь, ответил Бинго. — Где остальные?

Он едва не плакал от усталости.

— Зегодня мгачный день утгат, — ответил гном и печально покачал головой.

— Это наш последний оплот, — пригнувшись вниз к соддиту, сказал Элсквар. — Нас оттеснили к воротам. У них огромный перевес в численности. К моему великому сожалению, Лэрд Лучник остался лежать у подножия склона.

— Он погиб?

— Да, погиб, как и многие другие герои, — ответил эльф.

Затем, небрежно махнув рукой, он легкомысленно добавил:

— Так всегда происходит. Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает.

— Мы проиграли эту битву? — спросил ошеломленный Бинго. — Неужели это правда?

— Оказывается, у них была еще одна армия, о которой мы не знали, — пояснил ему Элсквар. — Такая же, как первая. Всего двадцать тысяч воинов.