— Хотите, оставлю на кухне свет?

— Ну, если можно…

— Хорошо.

— Благодарю вас.

— Бойд — это был ваш брат?

— Да. Но его много лет уже нет на свете.

— А вы до сих пор по нему скучаете.

— Скучаю. Все время скучаю.

— Он был младший?

— Да, моложе меня на два года.

— Понятно.

— Он был лучше меня. Вместе с ним мы сбежали в Мексику. Мы тогда были совсем мальчишки. У нас тогда родители погибли. Мы поехали туда узнать, нельзя ли вернуть коней, которых у нас украли. Дети. Несмышленыши. А он так здорово с лошадьми управлялся! Я очень любил смотреть, как он скачет. И как он их обихаживает. Я бы, наверно, что угодно отдал, лишь бы хоть раз еще с ним увидеться.

— Увидитесь.

— Надеюсь.

— Вы точно не хотите воды?

— Нет, мэм. Со мной все в порядке.

Она похлопала его по руке. Шишковатой, покрытой шрамами от лассо и пигментными пятнами из-за солнца и прожитых лет. И оплетенной выступающими венами, что связывают все пережитое и переделанное с сердцем. Этакая карта, вполне читаемая глазом. Наполненная таким множеством Божьих знамений и чудес, что получился удивительный пейзаж. Целый мир. Собравшись уходить, она встала.

— Бетти, — сказал он.

— Да?

— Я не то, что вы думаете. Ну кто я такой, что вы со мной так возитесь! Зачем все это?

— Ладно вам, мистер Парэм, я знаю, кто вы такой. И знаю, зачем все это. А теперь засыпайте. Утром увидимся.

— Да, мэм.

Посвящение

Старый снова как дитя

Ну а ты как новый я

В мире холод и разлад

Правят варварский обряд

Тёк неспешно мой рассказ

Но теперь уж кончен враз***