– Продолжай, – попросила Нелли, глядя на него со спокойным любопытством.

– Ты, конечно, читала все случаи, которые я вел, но этот стоит особняком, в смысле…

– Как звали пациента? – терпеливо спросила Нелли.

– Роки Чюрклунд. Помнишь его?

– Да, подожди-ка, – неуверенно сказала она.

– Он был священник.

– Точно. Вспомнила. Ты много говорил о нем, – задумчиво произнесла Нелли. – У тебя была папка с фотографиями с места преступления, и…

– Ты помнишь, что он сделал? – перебил Эрик.

– Это же было сто лет назад!

– Но он еще сидит?

– Будем надеяться, – сказала Нелли. – Он же людей убивал.

– Он убил женщину, – кивнул Эрик.

– Именно. Я вспомнила. Изрезал ей все лицо.

– Карсудден, – тихо сказал он.

Нелли отвела прядь светлых волос со щеки, посмотрела на Эрика, и ее глаза сузились.

– А почему, собственно, мы говорим об этом пациенте?

– Телу жертвы Роки Чюрклунда была придана особая поза. Ты этого не помнишь, но убитая лежала на полу с изрезанным лицом, а рука – на горле… И сейчас, когда я гипнотизировал Керна, то… услышал от него подробности, которые напомнили про то давнее убийство.

– Которое совершил священник?

– Керн сказал, что лицо его жены превратили в месиво… и что она сидела, приложив руку к уху.

– Что говорит полиция?

– Не знаю, – промямлил Эрик.

– Но ты же рассказал это той… той очаровательной беременной особе?

– Я ничего не рассказал, – сознался Эрик.

– Правда? – Нелли, скептически улыбаясь, дернула уголком рта.

– Потому что это всплыло под гипнозом и…

– Но Керн же сам хочет дать свидетельские показания, разве нет?

– Может, я неверно его понял.

– Неверно понял, – усмехнулась Нелли.

– Безумие какое-то. Я больше не могу об этом думать.

– Эрик, совпадение наверняка мало что значит, но ты расскажи о нем полиции, они же здесь именно ради этого, – мягко убеждала Нелли.

Эрик подошел к окну. Площадка, где стоял и курил пациент, теперь опустела. Эрику даже сверху были видны окурки, фантики от конфет, брошенные на землю. Кто-то засунул в урну для окурков синюю бахилу.

– Это было давно, но для меня… Знаешь, что я чувствовал в те недели? Я не хотел, чтобы Роки оправдали, – медленно проговорил Эрик. – Это… насилие, глаза, руки…

– Знаю, я читала, – сказала Нелли. – Но сейчас не помню, какое заключение вы вынесли. Однако Чюрклунда, во всяком случае, сочли чертовски опасным и посчитали, что велик риск рецидива.

– А если он на свободе? Я должен позвонить в Карсудден. – Эрик взял телефон, взглянул на экран компьютера и набрал номер Симона Касилласа, ответственного главного врача.

Нелли уселась на диван и с улыбкой взглянула в глаза Эрику, пока он произносил заключительные вежливые фразы, упомянув в конце разговора, что статья главврача в «Свенск Псюкиатри» была просто блестящей.

Солнце зашло за тучу, и по кабинету поползла густая тень – словно перед зданием встал на якорь гигантский корабль.

– Роки все еще в отделении D-4, – сказал Эрик. – Его вообще никуда не отпускают.

– Теперь тебе полегчало?

– Нет, – прошептал Эрик.