Девочки охали и ахали, слушая рассказ Птицы.

– Это удивительно, Птица! А ты можешь увидеть, что шейчаш ш моими мамой и папой? Ешли я тебе помогу? Я пущу тебя в швою голову, ты пошлушаешь и увидишь.

– Может быть. Но мне не во что смотреть.

– Это подойдет? – Пламя налила в чашку немного воды и протянула Птице.

– Не знаю, – с сомнением ответила Птица. – Попробую.

Она посмотрела в чашку, наклонив ее так, чтобы вода отражала свет. Мышь внимательно наблюдала. Ей хотелось, чтобы Птица увидела ее маму. Выражение лица Птицы изменилось, и Мышь поняла, что она ушла в «глубину».

– Я что‑то вижу!

– воскликнула Птица. – Твоя мама ходит в брюках, как мужчина, и носит меч?

– Конечно, нет!

– Это моя мама! – воскликнула Мышь. Забыв о больной голове, она перебралась по соломе к Птице и заглянула в чашку. – Я знаю! Я просто знаю! Покажи мне, как это делать, Птица! Пожалуйста!

– Все пропало! – сказала Птица. Она сердито посмотрела на Мышь. – Ты испортила.

– Но я знаю, что это была моя мама. Я слышала ее, а теперь ты ее увидела! Она здесь, в Ализоне. Я просто знаю это.

– Ты с ума сошла.

– Нет.

– Да, сошла.

– Перестаньте, вы, обе! – сказала Звезда. – Мышь, ты все время говоришь о своей маме. С тех пор, как услышала этот второй голос. Она не может здесь быть. Это невозможно;

– Но я слышала второй голос. Он похож на мамин, хотя немного и на голос хранительницы. Я знаю: мама близко, она пришла за мной. И даже если я ошибаюсь, если я сумасшедшая, как говорит Птица, никто из нас не знал бы, что могут остальные, если бы я не рассказала о том, что услышала маму. Может, то, что мы умеем делать, нам поможет. А как далеко ты можешь толкнуть, Звезда?

Звезда посмотрела на нее, чуть нахмурившись. Потом выражение ее лица изменилось, и Мышь, не слушая, не прикасаясь мыслью, знала, что Звезда поняла, к чему она ведет.

– Не очень далеко. Ты хочешь сказать, что я могу толкнуть, помочь следующей, которая пойдет в комнату колдеров?

– Мне кажется, это для нас единственная возможность выдержать.

– Что ж, стоит попробовать, – сказала Звезда. – Но не знаю, смогу ли это сделать одна. А что, если следующей буду я? – И тут же ответила на собственный вопрос. – Конечно. Я научу всех вас, как ты только что научила нас слушать. Мы все должны обучить друг друга.

Мышь облегченно закрыла глаза. Идея, наконец, вырвалась, хотя и не она сама ее выразила. Но чего‑то все равно не хватало. Мышь не могла думать. Голова сильно болела.

Птица рассмеялась.

– Что полезного в умении делать котенка из соломы? Только помогает провести время.

– Не знаю, – упрямо ответила Мышь. – Но Сверчок может заставить подумать, что она – это кто‑то другой, и Шепелявая – что вообще никого нет.

Птица оглянулась на Шепелявую, и Мышь отчетливо, словно та произнесла вслух, услышала: «Много же она нам даст».

– Нет, кое‑что даст, – сказала Звезда, и Мышь поняла, что она тоже услышала. – Шепелявая может научить всех нас, как научила слышать Мышь< – Ну, допустим, мы все превратимся в тени и выйдем, когда к нам в следующий раз зайдут Псы, – сказала Сверчок.