Все было точно так, как она оставила, — проволочная корзина, наполненная осколками фарфора и посуды, ее почти пустые баллоны. Кай исчез. Марш прошел от кормы, где поджидал ее.

— Тебе понадобится помощь с этим.

Кэт кивнула и натянула длинную, до бедер, футболку поверх купальника.

— Да. Я хочу забрать все в мой номер в отеле. Я должна организовать доставку.

— Ладно. — Но вместо того, чтобы взять корзину, Марш взял ее за руку. — Кэт, я не люблю давать советы.

— Хорошо. — Тут она обругала себя за грубость. — Извини, Марш. Я немного не в себе в данный момент.

— Я понял и знаю, что у вас с Каем не всегда идет гладко. Смотри, он имеет привычку замыкаться в себе, не говорит, что у него на уме. Или, хуже того, — добавил Марш, — говорит первое, что приходит ему на ум.

— Он может делать что ему угодно. Я приехала сюда с конкретной целью — провести раскопки и найти «Либерти». Если мы с Каем не можем общаться на деловом уровне, я буду продолжать без его помощи.

— Послушай, и на солнце есть пятна.

— Марш, ты его брат. Ты предан ему, так и должно быть.

— Я переживаю за вас обоих.

Кэт сделала глубокий вдох, отказываясь выпускать свои эмоции на волю, чтобы они не увлекли ее за собой.

— Я ценю это. Лучшее, что ты можешь сделать для меня сейчас и, пожалуй, для нас обоих, — сказать, где я могу арендовать лодку и оборудование. Я собираюсь еще раз совершить погружение сегодня в полдень.

— Кэт.

— Я собираюсь еще раз совершить погружение сегодня в полдень, — повторила она. — С твоей помощью или без.

Смирившись, Марш поднял сетчатую корзину.

— Хорошо, ты можешь воспользоваться моей помощью.

Все время утром Кэт устраивала дела, пресекала длительные дебаты с Маршем. Кэт не разрешила ему ехать с ней, заявив, что просто арендует его лодку и обойдется без его помощи вообще. В конце концов, она стояла у руля лодки Марша в полном одиночестве и направлялась в открытое море.

Кэт жаждала уединения. Почти с вызовом толкнула рычаг дросселя вперед. Если это вызов, ее не волнует, кому она его бросает. Ей жизненно необходимо совершить этот поступок для себя самой.

Кэт отказывалась думать о Кае, почему она набросилась на него. Если ее слова и были жесткими, но необходимыми. Этим она успокаивала себя. Слишком долго, всю свою жизнь, она находилась под влиянием чужого мнения, чьих-то ожиданий.

Кэт вырубила моторы и надела свое оснащение, проверяя и перепроверяя его перед погружением. Она никогда не совершала погружение в одиночку. Даже это вдруг показалось ей жизненно важным.

В последний раз посмотрев на компас, Кэт перекинула сетчатую корзину за борт.

Но когда пошла на глубину, ощутила дрожь. Совсем одна. В морских просторах совсем одна. Вода расступалась перед ней, как шелк. Кэт держала себя в руках, и ее судьба принадлежала только ей.

Она не спешила. Обнаружила, что хочет того эйфорического ощущения отверженности под водой, где только любопытные рыбы удосуживали ее мимолетным вниманием. В конечном счете она отвечает только за себя. Она ненадолго закрыла глаза, расслабилась и поплыла. Наконец, только для себя.

Когда Кэт добралась до места поисков, ощутила новый прилив гордости. Она это сделала без своего отца. Она сейчас будет думать не о причинах или способах, а лишь о триумфе. В течение двух столетий корабль ждал. А сейчас она нашла его. Кэт обошла дыру, которую оставила помпа, и начала рукой разгребать ил.

Ее первой находкой стала глубокая тарелка с пышным цветочным узором по краям. Сначала одна, потом с полдюжины, две из которых остались целыми. На обратной стороне стояло клеймо английского производителя.