Мумифицированные останки Ли Ханта несколько десяти­летий пролежали там, где его застигла смерть, куда ему, теряя сознание от боли, со сломанным позвоночником, удалось все-таки доползти. И сейчас его высохшая левая рука судорожно прижимала к телу деревянный ларец, а в окостеневших пальцах правой застыл маленький блокнот. Гримаса страдания ис­кажала его морщинистое лицо, хорошо сохранившееся в сухом воздухе пустыни, чуть присыпанное тонким слоем песка.

—  Бедняга. Он пережил аварию, чтобы мучительно умереть позже, — произнес Питт сдавленным голосом.

—  Шкатулкам блокнот определенно представляли для него большую ценность, — отозвался Джордино.

С благоговением, смешанным с чувством неловкости, Питт осторожно вынул из объятий скелета деревянный ларец, пере­дал Джордино, затем вытянул из окостеневших пальцев блок­нот. Заметив валявшуюся рядом на полу мягкую шляпу, Питт осторожно накрыл ею лицо покойника.

—  Я думаю, пилотам пришлось не намного лучше, — ска­зал он и посмотрел в кабину. Осторожно переступив через тело Ханта, он двинулся к передней переборке и попытался сквозь небольшое отверстие заглянуть в кабину. Вся она оказалась заполнена песком, попавшим в нее во время удара самолета о землю.

—  Хорошо бы вернуться сюда и откопать тут все, — сказал Джордино, глядя через плечо Питта.

—  Да, придется приезжать сюда еще раз, — согласился Питт. Он нисколько не сомневался в том, что скелеты пилотов хоро­шо сохранились под слоем тяжелого песка.

Они пробрались назад, в фюзеляж, и выбрались из боковой двери на яркий солнечный свет. Нойон, ожидая их, нервно про­хаживался взад и вперед, но, увидев, как Питт и Джордино по­являются из самолета, радостно улыбнулся. Джордино показал Нойону обнаруженный ими в «фоккере» желтый ларец, затем осторожно снял с него крышку. Внутри оказались бронзовый цилиндр и туго смотанный свиток из шкуры гепарда. Все лежа­ло в том же положении, в каком ларец когда-то обнаружил Хант.

—  На план-схему кладов с расположениями пиратских со­кровищ не похоже, — сообщил Джордино, не без некоторого разочарования рассматривая содержимое. Он взял бронзовый цилиндр, опрокинул вверх дном, посмотрел внутрь, нотам ни­чего не было.

—  Посмотрим, что есть в блокноте, — сказал Питт, откры­вая его. На первой странице он увидел и громко прочитал над­пись: — «Раскопки в Шанду. Начались пятнадцатого мая тыся­ча девятьсот тридцать седьмого года. Полевой дневник руково­дителя раскопок, доктора Ли Ханта».

— Читай скорее, — настаивал Джордино. — Мне не тер­пится узнать, предназначалась ли шкура гепарда для отделки скамеечки для ног в библиотеке мистера Ханта или ею пред­полагали обшить подушку для сидения в будуаре его возлюб­ленной.

— Друзья мои, нам нужно ехать, иначе мы опоздаем на ав­тобус, идущий в монастырь, — прервал их Нойон.

— Ладно, тайна подождет. — Питт сунул дневник в карман рубашки, подошел к фюзеляжу и крепко закрыл дверь.

— Как поступим с теми, кто находится в самолете? — спро­сил Джордино.

— Когда вернемся в Улан-Батор, я сразу позвоню доктору Саргову. Он должен знать, с кем из монгольского правитель­ства нужно связаться и получить официальное разрешение на проведение соответствующих раскопок. Надеюсь, в результате найденные доктором Хантом экспонаты, за которые ему при­шлось заплатить жизнью, наконец-то попадут в Британский музей.

—         Передай ему, пусть археолога и пилотов похоронят по-человечески.