— Можешь поверить, я надолго там не застряну. Моргнуть не успеете, как я уже вернусь.

В задачу Ганна входило пробраться в лабораторию, сфото­графировать странное сейсмическое устройство и уйти, прихва­тив всю подвернувшуюся под руку документацию. В случае если в лаборатории окажется кто-то из сотрудников, Ганн не дол­жен был ничего предпринимать, а просто возвратиться к мос­тику и ждать там Питта и Джордино. Себе они выбрали самое сложное — пробраться в центральное здание, найти Терезу и Уоффорда.

—  В идеальном варианте, если выберемся из здания мирно и тихо, встречаемся здесь. При возникновении внештатной ситуации уходим к гаражу и захватываем первую попавшуюся автомашину Боржина.

—  Бери, Руди. — Джордино протянул ему монтажный ло­мик. — Хорошая штука. Может и двери открывать, и успокаи­вать излишне любопытных лабораторных мышек. В общем, все неприятности как рукой снимает.

Ганн, оставшись равнодушен к юмору, кивнул с хмурой ус­мешкой, схватил ломик и, пригибаясь, побежал в направлении лаборатории. В душе он проклинал Питта и Джордино, втянув­ших его в очевидную авантюру, но, с другой стороны, отчетли­во понимал — иных средств спасти Терезу и Уоффорда, а также выяснить истинные намерения Боржина у них нет. «Нет, здесь работы как раз на троих. Вытаскивать пленников и одновре­менно обследовать лабораторию два человека не смогут. Я тут определенно нужен», — подумал Ганн и поглядел вверх, слов­но ожидал увидеть парашютистов из спецподразделений, чу­десным образом прослышавших об их акции и прилетевших оказать необходимую поддержку. Однако небеса могли пред­ложить ему только облака и пробивавшееся сквозь них слабое мерцание нескольких звезд.

Ганн хотел было помолиться, но передумал и, набирая ско­рость, понесся по открытой части поселения. С быстротой пти­цы он кидался от куста к кусту, ненадолго застывая в их тени. Только главную дорогу, ведущую к центральному зданию, по­сыпанную гравием, ему пришлось пересекать медленно и дол­го, мелким, почти черепашьим, шагом. Ноги он ставил предель­но осторожно, чтобы под подошвой не раздался предательский громкий скрип и шорох камней. Из гаража послышались звон и клацанье инструментов, свидетельствовавшие о том, что по крайней мере один механик выполняет какую-то срочную ра­боту.

Он двинулся к соседнему зданию, где располагалась лабо­ратория, но внезапный лошадиный храп заставил его замереть на месте. Ганн напряг слух, обвел взглядом территорию, не ус­лышал и не увидел ничего подозрительного и решил, что храп донесся из конюшни, пристроенной к противоположной стороне здания. Он облегченно вздохнул, когда, осмотрев лабора­торный корпус, увидел редкий слабый свет только на первом этаже. Правда, окна между этажами освещались ярко, а откуда-то сверху доносилась слабая музыка. Ганн подумал, что на верхнем этаже находятся жилые помещения.

Еще раз удостоверившись в отсутствии поблизости конно­го патруля, он прокрался к входной стеклянной двери и толк­нул ее. К его удивлению, она оказалась открытой и вела в ис­пытательный зал. Он стремительно вошел туда, закрыв за со­бой дверь. В зале неярко горели несколько настольных ламп и слышалось тихое жужжание десятка осциллографов. Людей не было. Ганн заметил в углу настенную вешалку с висевшими на ней белыми халатами с длинными рукавами, сорвал с нее пер­вый попавшийся, быстро натянул на себя, скрывая под ним темную куртку. «Может, повезет, примут за сотрудника», — мелькнула у него мысль. Он надеялся, халата ему хватит, чтобы обмануть бдительность стражника, если тот с улицы случайно заметит в окне его фигуру.

Руди вышел в главный коридор, тянувшийся вдоль всего здания, отметив, что в некоторых комнатах горит свет. От стра­ха быть пойманным в пустом коридоре он на секунду остано­вился, затем устремился к дальней двери.