– Дрожжи, – тут же кивнул Теодор, – это как дрожжи для хлеба.

– Да. Хлеб без дрожжей – тоже хлеб, но он не пышный. И чтобы вырастить новые дрожжи, нужно совсем чуть-чуть старых – они быстро размножаются, – объяснил Кунава.

– О’кей, я понял, – сказал Теодор. – Если ты младенцем не получишь кишечных ферментов, они не будут жить внутри тебя, и ты не передашь их следующему поколению. – Он улыбнулся. – Значит, когда меня в младенчестве вылизывали фалоксы Леди и Чемпион, я получил эту способность к исцелению – ведь они были настоящими дикими заврами и их связь с предками не прерывалась.

– Тебе повезло, – сказал Кунава.

Теодор кивнул на крепко спавшего Картера:

– Мальчишке тоже повезло, что его спасли и вырастили тенезавры.

– Хм, это было вовсе не везение.

– Что ты имеешь в виду?

– Это была судьба.

– Как это?

– Когда мальчик исчез, я думал, что его съели, но ошибся, – объяснил Кунава. – Приблизительно через год после той стрельбы возле храмового дерева я снова услышал его плач. Сначала я решил, что это призрак, что меня преследуют крылатые духи джунглей. Но потом увидел младенца, живущего с рапторами в их гнездовье. Только тогда я точно понял, что он уцелел.

Теодор впился в него глазами:

– Расскажи, расскажи мне об этом!

– Как мог новорождённый младенец выжить в джунглях хотя бы неделю? Я знал эти острова всю свою долгую жизнь, блуждал в джунглях, падал, меня жалили, кусали, но я уже был взрослым – а младенец?! Невозможно выжить… если только он не Избранный.

– Они существа неглупые, – ответил Кунава. – Они очень разумные. Конечно, они видели, что это человеческий детёныш, а не пушистый цыплёнок-раптор. Они знали, что делают. Говорю тебе, он Избранный, о котором говорится в древних преданиях завролюдей. Мой отец велел мне смотреть за храмовым деревом и защищать завров, которые приходят туда. Ещё он говорил, что однажды туда придёт Избранный. Об этом говорили и мои предки. Но я никак не ожидал, что он явится при мне.

– Вот почему ты смотрел за Картером, когда он рос?

– Да. Я понял, что должен наблюдать за его жизнью, чтобы потом рассказать о нём всем. Я знал, что придёт другой заврочеловек и возьмёт его в следующий этап его жизни, где он будет жить как человек. Через одиннадцать лет явился ты.

– А чем мы отличались от всех остальных приезжих? – Теодор пожал плечами. – Мы даже не догадывались, что Би его сестра, когда встретили его в первый раз.

– Я был единственным человеком, кто знал о его существовании, – ответил Кунава. – Он прятался от всех, но показался мне и Би, его сестре. Это он вас нашёл, а не наоборот.

– Твои друзья и другие люди из твоего племени – они не завролюди? – спросил Теодор.

– Нет-нет, – Кунава покачал головой. – Вот почему я ношу перчатку – мне было бы трудно объяснить им всё это. Завролюди – тайный орден, давший клятву беречь храмы и завров до того времени, когда придёт Избранный, полумальчик-полузавр, и вернёт миру равновесие. Моя задача – смотреть, как это происходит. Мои друзья, – Кунава показал рукой на людей, возвращающихся от гнездовий, – хорошие парни, но они не завролюди. – Он сунул руку в перчатку и улыбнулся.

– Ещё один вопрос, Кунава, – сказал Теодор. – Могу я спросить, сколько тебе лет?

– Ха! Заврочеловек никогда не говорит свой возраст.