— Нашел место и время!.. — прошипела свирепая женщина с глазами, как у насекомого (Наталья была в светофильтрах).

— Ната, — заискивающе сказал Валентин, — но ты же сама настаивала, чтобы я разобрался и…

— Настаивала! Но ведь нужно соображать, где находишься! Я чуть со стыда не сгорела! Ты же все время пялился на его живот!..

— Видишь ли, Ната, у него там уравнение…

— Какое уравнение? Тебе для этого целый пляж отвели!..

Толик тем временем изучал заработанное Федором каноэ. Это было не совсем то, на что он рассчитывал. Ему требовался всего лишь образец рыболовного судна — небольшого по размерам, простого в управлении, которое можно было бы разобрать по досточкам и скопировать.

Стало ясно, почему Таароа тянул с оплатой. Старый вождь не хотел ударить в грязь лицом, и теперь за произведение искусства он платил произведением искусства. Каноэ — от кончика наклоненной вперед мачты до «ама», поплавка балансира — было изукрашено уникальной резьбой. Не то что разбирать — рыбачить на нем и то казалось кощунством.

Сзади подошел Лева и стал рядом с вождем.

— Мужики, это хороший челнок, — заметил он, явно пародируя Федора. — Это сильный челнок. На нем, наверное, и плавать можно…

— Посмотрим, — проворчал Толик. — Давай выгружай циновки, а я пока перемет подготовлю. Схожу к Большому рифу.

— Один?

— А что? — Толик посмотрел на синеющий за белыми бурунами океан. — Моана сегодня вроде спокойная…

13

Лева сидел на пороге хижины и сортировал старые циновки. Четыре из них подлежали списанию.

— Ну прямо горят… — сварливо бормотал он. — Танцуют они на них, что ли?

Неизвестно, какой он там был инженер-метролог, но завскладом из него получился хороший.

Галка все еще не выходила из своей хижины — обижалась. Наталья по непонятному капризу не отпустила Валентина на Сырой пляж и успела закатить ему три скандала: два за то, что она до сих пор находится здесь, среди дикарей, и один за то, что усыновили не его, а Федора. Потрясающая женщина!

«Она, конечно, дура, — размышлял Лева, разглядывая очередную циновку. — Но не до такой же степени! Какого ей черта, например, нужно от Вальки? Да будь он трижды теоретик — угрю понятно, что нам из этого ботанического сада не выбраться!»

И — в который уже раз — странное чувство овладело Левой. Он усомнился: а была ли она, прежняя жизнь? Может быть, он с самого рождения только и делал, что ходил с вождем за бананами, ловил кокосовых крабов и пехе ли ли?..

— Где вождь? — раздался совсем рядом хрипловатый голос.

Перед Левой стоял неизвестно откуда взявшийся Федор Сидоров. Это уже было что-то удивительное — его ждали дня через два, не раньше. Когда и на чем он прибыл?

Среди бурунов золотился косой латинский парус уходящего в море каноэ.

— Где вождь? — нетерпеливо повторил Федор.

— Ушел на «Гонораре» к Большому рифу. А что случилось?

— Банкет отменили, — послышался из хижины язвительный голос Галки.

— Мужики, катастрофа, — сказал Федор Сидоров и обессиленно опустился на кипу циновок.

— Не усыновил? — сочувственно спросил Лева.

Федор не ответил. Похоже, ему было не до шуток. Вокруг него один за другим собрались, почуяв неладное, все островитяне.

— Да что случилось-то?

— Война, мужики, — тоскливо проговорил Федор.