— Нет, — коротко ответил лейтенант. — Не так. Но это было тоже сложно. А что до тебя, я тоже сразу не понял, нахрена это надо Черному. Но потом сообразил. Ты в глобальных рамках ничего не стоишь. Убьют — никто не заметит. Одним больше — одним меньше, какая разница — тут тысячи ежедневно гинут. В прорыве ты тоже ничем особо помочь не сможешь. Ты простая пешка. Пропадешь — не жалко. Но если выполнишь эту, на первый взгляд, совершенно ненужную и тупую свою миссию — сразу вырастешь в цене. Понял? Ничего, скоро поймешь.

Ваня машинально кивнул, хотя замысел гебешника так и остался для него очень смутным.

Селиверстов глянул на часы и спокойно скомандовал:

— Тебе пора. Пошли, я проведу через посты.

После чего, не оглядываясь, вышел из землянки.

Иван забросил туго набитый вещмешок на плечо, взял автомат, помедлил мгновение и пошел за ним.

— Ну что, с богом… — проводив Ваню, лейтенант крепко пожал ему руку. — Дальше сам. Верю, что у тебя получится. Если что-то хочешь спросить — спрашивай сейчас.

Ваня ляпнул даже, не успев подумать.

— А вы? Что с вами дальше будет?

Селиверстов улыбнулся и смолчал.

Ваня неожиданно вспомнил о медиках.

— А что с женщинами? Куда они? Кто их поведет?

Лейтенант пожал плечами.

— Будут выходить со всеми. Никто не будет создавать им дополнительные условия. Смысла нет, потому что они не имеют особой практической ценности, а если бы имели, ресурсов — тоже нет. Ты что, не понял? Им просто повезло. Тебя приставили к ним только для проверки. Твоей проверки. Ты свое задание выполнил, на этом все. Война жестокая штука, Ваня. Приходится уметь считать.

— Все я понял, — зло буркнул себе под нос Иван, развернулся и пошел в лес.

Рассвет уже окрасил верхушки деревьев, остро пахло лесом, канонада стихла и было слышно, как шелестит листва под легким ветерком.

Ваня невольно подумал, что все закончилась, но сложенные в рядок трупы в полузаваленной траншее живо рассеяли наваждение.

— Простите… — одними губами прошептал Ваня и побрел дальше.

Очень скоро он наткнулся на жуткий бурелом, но перед тем как лезть в него, сел на сваленную ветром лесину и достал карту. Селиверстов указал лишь несколько контрольных точек и место выхода, остальной маршрут пришлось составлять самому.

Поломав себе голову, Ваня для начала решил идти к деревне со смешным названием Туховежи, но не по дороге, на которой можно было наткнуться на немцев, а напрямую.

Бурелом задержал его на целый час, но только Ваня облегченно вздохнул, началось сплошное болото. Побродив по берегу, Иван было собрался искать другой путь, но случайно обнаружил трухлявые шесты, обозначавшие давно скрывшуюся гать.

Но несмотря на дорогу, ноги сразу промокли, настроение точно так же быстро испортилось.

— Просто вернуться мало… — бурчал злой как собака Иван. — Уроды гебешные. Мне что, самому выиграть за вас войну? Что значит, «мало»? Походя разбить пару дивизий, поймать Гитлера и привести его на поводке? Или взять самому Берлин? Нашли себе лоха, уроды. Да пошли вы в жопу. Одно хорошо, ебальников ваших мерзких не вижу. Финляндия, только Финляндия. Бля…

Оступившись, он рухнул в воду, каким-то чудом успев поднять автомат. Если бы ему попался сейчас кто-нибудь из командирского состава, а еще лучше, парочка гебешников, Иван без раздумий отправил бы из на тот свет.

Но, как назло, никто не попадался. Даже птички куда-то попрятались. Окружающая действительно напоминала какую-то жуткую русскую сказку. Обросшие бородами мха корявые деревья, жуткий смрад гнили с сыростью и мерзкий туман над бочажинами. Для полной аутентичности не хватало только Лешего и избушки Бабы Яги.

Иван использовал все известные ему матюги, а потом брел молча, так как злость уже нельзя было выразить словами.