Недолго переговорив, он вышел из КПП в сопровождении насупленного младшего сержанта:

— Понял, Левченко?

— Так точно… — без радости в голосе ответил тот.

— А раз так, чтоб было сделано! Плохо подчиненных контролируешь. Исправляй!

— Есть…

— Придет начштаба, скажешь, что я на пятый пост пошел.

Распорядившись так, старлей подошел ко мне:

— Так, боец! Теперь с тобой… Документы давай на себя и на кобеля. Кобель ведь? — он взглянул на Грома.

— Так точно.

— То-то же, — с удовлетворением сказал дежурный. — Давай документы!

Изучив все, включая бумаги Грома, он произнес:

— Ну что же… Значит, вливаешься в наши ряды. Под моим началом. Я — командир взвода вожатых караульных собак старший лейтенант Смольников. Алексей Петрович.

— Рядовой Сергеев! Борис Андреевич. А это — Гром.

Смольников еще раз внимательно оглядел пса критическим взглядом.

— Н-да… Что сказать? На первый взгляд, экземпляр отличный. Как показал себя на обучении?

— Нормально, — твердо ответил я. — Толковый, схватывает все на лету. Ну, молодой еще, учиться надо. Но все перспективы есть.

— То-то же, — с тем же выражением повторил старлей. — Тут все от тебя зависит. Как сможешь воспитать.

— Я постараюсь.

— Старайся, — суховато сказал комвзвода, хотел еще что-то добавить, но тут из-за угла КПП, вправо от которого тянулась та самая «территория», показался майор, складом фигуры похожий на Смольникова, но совсем непохожий лицом, круглым и улыбчивым. Образ же моего прямого начальника был суровый и резкий, как бы вырубленный грубым долотом из твердого дерева.

Нетрудно догадаться, что я сподобился увидеть майора Демина, он же, судя по всему, начальник штаба части.

— Петрович! — весело окликнул он.

Смольников обернулся:

— А, Семеныч, здорово. Вот, пополнение ко мне во взвод.

— Вижу, не слепой. Ух ты, псина какая серьезная, яти мать! Как звать?

— Здравия желаю, товарищ майор! Кого?

— Да обоих, мать ети.

— Рядовой Сергеев. Караульная собака Гром. Восточноевропейская овчарка.

— Коротко и ясно. Быть тебе ефрейтором!

— Я бы и в генералы не прочь…

— Ого-го!.. Нет, вы гляньте только на него, а? Фу ты-ну ты, ножки гнуты… Петрович! Это тебе всех таких умных присылают, мать их?

— Ну, а то, — в тон откликнулся Смольников. — Умных к умным… Студент бывший!

— Ага! За что отчислен, Сергеев?

— Сам ушел. Понял, что не мое.

— А что твое?

— Пока собаки. Животных люблю, собак особенно. А дальше видно будет.

Майор помолчал, осмысливая услышанное. Вывод сделал неожиданный:

— Петрович! Характеристика из института есть на умника твоего?

— Вроде нету. Сейчас еще раз гляну… Нет.

— Почему нет характеристики? — майор вперил взгляд в меня. Глаза у него были очень бледные, едва голубые. Чудь белоглазая — иногда говорят про таких.

— Не могу знать, — я чуть пожал плечами, предчувствуя команду типа: «Петрович, отправь на него запрос в институт, пусть характеристику пришлют»!.