– А ты остался со мной, когда феллахи пошли на прорыв. – Жарро протянул руку. – Я прочитал про тебя в газетах, а потом узнал, что ты сегодня даешь концерт, вот и решил заскочить. Дело не в музыке. На нее мне глубоко наплевать. – Он осклабился. – Просто не мог не поприветствовать ветерана Сиди-Бель-Аббес.

Возможно, Клод собирался попросить взаймы – выглядел он весьма непрезентабельно, – но его вторжение принесло с собой волнующий запах прежних дней. Микали почувствовал к гостю симпатию.

– Очень рад. Я собираюсь уходить. Как насчет того, чтобы промочить горло? Здесь где-нибудь поблизости должен найтись бар.

– Вообще-то у меня гараж в квартале отсюда, – объявил Жарро. – И маленькая квартирка над ним. И там найдется хорошая выпивка. Настоящий „Наполеон".

– Веди, – сказал Микали. – Почему бы и нет?

Стены гостиной покрывали фотографии, запечатлевшие различные этапы карьеры Жарро в Иностранном легионе, а также сувениры, включая белое кепи и парадные эполеты.

Коньяк оказался похожим на настоящий, и хозяин быстро набрался.

– Я думал, тебя выперли во время путча, – заявил Микали. – Разве ты не путался с ОАС?

– Конечно, путался, – грозным голосом подтвердил Жарро. – Все годы, проведенные в Индокитае. Я ведь был в Дьенбьенфу, знаешь? Желтые маленькие мартышки полгода гноили меня в лагере. Обращались, как со свиньями. А потом случился облом в Алжире, когда Старик вывалял нас всех в дерьме. Каждому уважающему себя французу следовало присоединиться к ОАС, а не только головорезам вроде меня.

– Но теперь у этого движения нет никаких перспектив, верно? – заметил Микали. – Старик показал, что не намерен шутить, когда велел расстрелять Батистена Тьери. Сколько раз его пытались отправить к праотцам, и ни разу ничего не выходило.

– Ты прав, – заявил Жарро и опрокинул очередной стаканчик. – О, я сыграл свою роль до конца. Вот, посмотри-ка.

Он сбросил коврик с деревянного сундука в углу, долго гремел ключами и наконец с величайшим трудом открыл замок. Внутри оказалась богатейшая коллекция оружия. Несколько автоматов, обширный выбор пистолетов, россыпи гранат.

– Это лежит здесь уже четыре года, – пояснил Клод. – Четыре чертовых года, а дело ни с места. Все кончено. Приходится искать другие способы выживания.

– Гараж?

Жарро с лукавой улыбкой приложил палец к носу.

– Пошли, покажу. Проклятая бутылка все равно уже пуста.

Он отомкнул дверь в задней части гаража, и за ней открылась комнатка, уставленная ящиками и коробками. Жарро открыл одну и извлек бутылку „Наполеона".

– Я же говорил, что у меня найдется еще. – Он обвел рукой помещение. – И много чего другого. Любая выпивка. Сигареты, консервы. К концу недели здесь ничего не останется.

– Откуда столько добра? – спросил Микали.

– Птичка принесла, – пьяно захохотал Жарро. – Кто много спрашивает, тот много марширует, как говаривали в Легионе. Просто запомни, дружище: если тебе что-нибудь нужно, все равно что, – приходи к старине Клоду. У меня связи. Могу достать для тебя все – честное слово. И не только потому, что ты тоже ветеран Сиди-Бель-Аббес. Если бы не ты, феллахи тогда запросто выпустили бы мне кишки, и все остальное в придачу.

Он здорово напился, и Микали дружелюбно похлопал его по плечу.

– Я запомню.

Жарро вытащил зубами пробку.

– За Легион! – провозгласил он.