– Не пугай, – прокряхтел он. – Были бы наши руны, а так ведь самого Харбарда… Что, Ингьяльд, приступим?

– А что вы хотите знать? – поспешно осведомился альв.

Понятное дело, что проклятье если и подействует, то потом, и пытать будут сейчас…

– Что необычного творится в Мидгарде? – спросил Ивар. – Что причиной тому…

И он перечислил все, о чем слышал во время недавнего тинга – оползни, снегопады и сильные морозы, разгул ночных всадниц и раздоры между ярлами, нападения троллей и морские бури.

– Наш мир куда лучше вашего, – сказал альв, – и если бы мы могли, то никогда не полезли бы сюда… Но напасти терзают и Свартальвхейм, умирают источники силы и живые камни, и мы вынуждены поить их горячей, человеческой кровью, а ее можно добыть только здесь!

Ивар не знал, что такое живые камни и источники силы, эрили, если судить по вытянувшимся рожам, тоже.

– У нас другие напасти, но мы тоже не знаем, чем они вызваны… Охр! – тут пленник задергался, зашипел, как большая змея. – Проклятое солнце… взошло… Жжет, тварь!

– Ничего, потерпишь, – буркнул Ивар. – Он не врет?

– Похоже, что нет, – Арнвид задумчиво поскреб лысину.

Альв пыхтел и сопел, точно его поджаривали на слабом огне, черное лицо кривилось, а в глазах стояла мука. Дневное светило, ненавистное всем подземным существам, терзало его даже здесь, в погребе, под толстым слоем земли.

– Но кто же тогда знает? – спросил Ингьяльд, и голос его прозвучал беспомощно.

– Разве что боги, – прохрипел пленник. – Или сама Хель, или кто-то из мертвецов-чародеев…

– Ладно, разрази меня Мьелльнир! – сказал Арнвид, и глаза его азартно блеснули. – Знаю я один ритуал, опасный и сложный… Ты, выползок подземный, если поможешь, то мы тебя отпустим, вернешься к своим.

– Что за ритуал? – спросил альв подозрительно.

– Четыре Крыла.

Пленник, похоже, забыл про терзавшее его солнце – выпучился и попытался отползти к стене. Но едва дотронулся до нее, как руны вспыхнули ярче, и альва начало бить судорогой.

– Ты сошел с ума, старик? – прохрипел он, немного придя в себя.

– Причем давно, и очень этому рад, – заявил Арнвид, улыбаясь широко, хотя и редкозубо. – Ну что, поможешь, смоляная твоя морда, или наверх тебя вытащить, за ушко да на солнышко?

– Ладно, ладно, помогу… – проворчал пленник. – Только клянитесь всеми тремя норнами, что до следующего рассвета вернете мне свободу. Нарушившего подобную клятву после смерти ждет кипящий поток, ледяные скалы на его берегу, и хищные твари в глубине!

– Клянусь своим прошлым, настоящим и будущим, Урд, Верданди и Скульд, что до следующего восхода мы тебя отпустим, – сказал Ивар, и добавил, цитируя «Прорицание вельвы»: – Довольно ль вам этого?

Альв кивнул.

– Вот и хорошо, – Арнвид повернулся в сторону лестницы. – Пойдем готовиться. Ты, черный, полежи тут, не обессудь, ты-то нам ни в чем не клялся, да и дневной свет тебя здесь не достанет…

Пленник заикнулся что-то о путах и ране, но слушать его не стали, пошли наверх.

Для ритуала старый эриль выбрал лесок неподалеку от усадьбы, глухой старый ельник, где землю покрывал толстый мох, зеленый, как лягушачья спина, а с деревьев свисали бороды лишайников.

Он указывал пальчиком, а делать все приходилось Ингьяльду и паре молодых воинов.

– Шустрее топорами работайте, – ворчал Арнвид, устроившийся на старом бревне, и надсадно кашлял. – Я то в ваши годы, клянусь залогом Вегтама… Давай, землю очищайте, не ленитесь…

Ото мха и веток освободили круг размером с небольшую комнату, после чего Арнвид прогнал из леска всех, кроме Ингьяльда, и велел его не тревожить.