В воскресенье она все-таки съездила к родителям. Их искренняя радость по поводу ее приезда пролилась бальзамом на душу. Единственное, что ее огорчало, — пришлось притворяться, что все идет отлично и она вполне счастлива. Оливия с воодушевлением рассказывала о своей новой работе, о телезвездах, с которыми успела познакомиться. Упомянула о том, что собирается переехать. И ни разу не произнесла имени Дилана.

— А что ты делала вчера, дорогая? — полюбопытствовала мать. — Встречалась с кем-то?

— Да нет, ничего серьезного, — ответила Оливия.

После обеда она вышла на прогулку с собакой. И, медленно гуляя по дорожкам, стала размышлять о жизни. Все же надо как-то наладить отношения с Джереми. Им обоим придется многое простить друг другу, но, возможно, их любовь после этого лишь окрепнет. Что же до Дилана, то он — обычный бабник. И если поощрять его, то будет продолжение. В общем, пора забыть иллюзии и жить в реальном мире.

С такими мыслями она пришла на работу. А потом появился Дилан и взглянул на нее так, словно увидел привидение. Ей пришлось напрячь всю силу воли, чтобы подавить желание кинуться к нему, обнять, расспросить, что случилось. Нет, ничего не хочу знать об этом, убеждала она себя.

— Ты уезжаешь? — изумленно спросила Саша. — Но зачем, дорогая?

— Луиза работает вместе со мной в «Академи Продакшнс». Одна из ее соседок по квартире выходит замуж. У них появилось место, а я сейчас чувствую себя немного одиноко, — застенчиво улыбнулась Оливия.

— Ясно, — растерянно заметила Саша. — Я тебя понимаю. Но я думала… ладно, не важно. Где твоя новая квартира?

— В Вондсворте. Завтра в обеденный перерыв съездим посмотрим. Это старый дом с большими комнатами.

Саша кивнула.

— Когда ты уезжаешь?

— Я могу переехать уже через две недели… — Оливия помолчала. — Но мне бы не хотелось бросать вас вот так…

— Это ничего, — ответила Саша с грустью. — Жильцы приходят и уходят. Я иногда думаю, что мой дом — лишь перекресток множества жизненных дорог. Мне кажется, Водсворт тоже не станет твоим настоящим домом… Что ж, мы с Хамфом будем по тебе скучать. Обещай, что позвонишь или зайдешь.

— Да, конечно, — пообещала Оливия.

Когда она вернулась к себе, зазвонил телефон.

— Ливви, милая.

— Ох, Джереми… Как прошла конференция?

— Ужасная скука, — ответил он. — Катастрофа от начала до конца.

Он говорил так искренне, что Оливия ему поверила.

— Как твой день рождения?

— Отлично. — Она запнулась. — Спасибо за подарок.

— Не за что.

Вот уж точно не за что, подумала Оливия и тут же оборвала себя. Сейчас нельзя ссориться, надо наводить мосты.

— Послушай, — сказал он. — Я виноват перед тобой. Оставил тебя одну. Может, сходим в кино? Идет новый французский фильм, о нем неплохие отзывы. Что скажешь?

— С удовольствием. Где встречаемся? — радостно произнесла она.

Оливия знала, как Джереми ненавидит иностранные фильмы. Значит, он на самом деле пытается все наладить. И она попытается тоже.

Всю следующую неделю Джереми старался угадать каждое ее желание, а Дилан оставался чужим и отстраненным. Говорил с ней только о работе. Атмосфера между ними постепенно накалялась. Даже новость, что серия передач о премьер-министрах одобрена руководством, не подняла обоим настроения.

Оливия вздохнула с облегчением, когда Дилан сказал, что берет недельный отпуск и уезжает.

— Едешь на курорт? — Она попыталась улыбнуться, жалея о былой непринужденности.