Любовь Воронкова. Солнечный денёкТаня и Алёнка – 1
Бедовая курица
Таня спала под светлым ситцевым пологом. Утром к маленькому сенному оконцу подошёл петух – да как запоёт! Таня и проснулась. Она подняла полог, посмотрела в оконце – солнышко уже высоко. Таня слезла с постели и в одной рубашонке вышла во двор. На дворе мать кормила кур: – Цып-цып-цыпа-а-а! Со всех сторон – и с усадьбы, и с улицы, и со двора – бежали и летели куры. Они хлопали крыльями и кудахтали. – Ну, как, Танюша, спала? – спросила мать. – Видно, крепко? Моя бригада уже наработалась – мы целый луг скосили и валы разбили, а ты только-только глаза открыла! Ну, расскажи, какие тебе сны снились. Таня посмотрела на синее небо, на зелёные берёзы… Посмотрела матери в лицо, в её весёлые глаза, улыбнулась и сказала: – Не знаю. Куры расторопно клевали корм. А одна – рябая, мохноногая – опоздала. Она спешила откуда-то издалека – шею вытянула, крылья распустила – да впопыхах и налетела на Таню. Таня даже покачнулась. – Вот бедовая! – сказала Таня. – Людей с ног сшибает. А мать засмеялась и поцеловала Таню в тёплые светлые завитки на макушке. – Эх ты, – сказала она, – хохлаточка моя! С курицей не справилась! Беги умойся да платье надень, а то бабушка скоро завтракать позовёт.
Ласточки
Таня прошла через двор к палисаднику. Возле сирени на самом солнцепёке росли в палисаднике весёлые цветы мальвы. Таня подняла голову к розовым бутонам, – как они высоко растут! – взялась рукой за шершавый стебель; стебель покачнулся, и капелька росы из алого цветка упала ей прямо на лицо. – Ещё один расцвёл! – закричала Таня. – Мамушка, гляди – самый красный развернулся! Вот бы наш папка поглядел, если бы жив был, – он бы обрадовался! Мать сжала губы и ничего не ответила. У Тани отца не было – он погиб на войне. – А что, не правда? – сказала Таня. – Не обрадовался бы? А ты сама всегда говорила, что папка эти цветы любил! – Любил, – ответила мать. С шумом пролетела стайка маленьких чёрных ласточек, нагрянула на старую берёзу. – Любил он эти цветы… – повторила мать, – и ласточек любил. Ишь как кричат, как рты разевают! Уже оперились, а всё ещё у матери корму просят. Пролетела, просвистела синим крылом большая ласточка, поймала на лету козявку и сунула детёнышу в широкий жадный рот. Маленькая птичка трепыхнула крылышками и чуть с ветки не свалилась. А остальные ещё пуще подняли крик. В это время пришёл дедушка. Он убирал на конюшне лошадей, потому что он колхозный конюх. Дедушка стал мыть руки под рукомойником. А бабушка увидела из окна, что дед пришёл, и закричала: – Эй, народ честной, идите завтракать!
Танин пирожок
Все сидели за столом: дедушка, бабушка, мать и Таня. На столе стоял большой медный самовар и фыркал паром. Рядом с ним дымился горшок топлёного молока с коричневой пенкой. Чашки у всех были разные. У бабушки – голубая, у матери – с ягодками, у Тани – с петушками. У деда не было чашки. Он пил чай из стакана. А на стакане была только одна синяя полоска. Бабушка достала из печки блюдо горячей картошки. Поставила на стол большую миску студня. А Тане на блюдце бабушка положила пухлый румяный пирожок. Таня обрадовалась. – Эй, дедушка, – крикнула она, – а у тебя пирожка нету! А у меня-то есть! – Подумаешь, пирожок! – ответил дед. |
