– Да, – ответил подросток. – Я не хотел тебе говорить, чтобы не пугать тебя. Это пожиратели надежды.

– Пожиратели чего?

– Такие большие крабы, похожие на булыжники. У них нет клешней, но их оружие куда более опасно. Они испускают волны, разрушающие в человеческом сердце всякую радость, всякую надежду. Их обычно посылают вперед, чтобы они деморализовали людей, лишили их боевого духа. Через два дня подобного воздействия человек становится печальным, равнодушным, ему на все наплевать, все кажется ему скучным…

– Понимаю, – подтвердила Пегги. – А миражам только того и надо.

– Когда люди грустные, подавленные, они легче уступают искушению. Не приходится прилагать слишком много усилий, чтобы они со всех ног устремились в первый же мираж, который перед ними откроется.

– Пожиратели надежды… – задумчиво повторила девочка.

– Да, так называют серых животных, потому что они наполняют вашу голову серыми мыслями, мрачными, унылыми, вызывающими желание сменить обстановку, бежать куда глаза глядят, лишь бы там что-то было по-другому.

– Их послали сюда ради нас?

– Конечно. Ради тебя и твоих родных. Этим бестиям трудно противостоять, но я тебя научу. Они будут ночь напролет бомбардировать твоих спящих близких черными мыслями. Эти мысли будут воздействовать на них во время сна. Завтра утром ты увидишь их подавленными, неспособными принять малейшее решение, равнодушными ко всему. На меня они не могут воздействовать, потому что я принадлежу к миру миражей; но ты, твоя семья и твоя собака – прекрасные мишени.

– А как им можно противостоять?

– Не засыпая ни на минуту. В состоянии бодрствования можно отталкивать мысленные вторжения. Но как только человек закрыл глаза, он пропал. Печаль воцарится в его сердце… Ладно, хватит о грустном. Поторопимся. Мое тело становится все более хрупким. Мне трудно говорить.

Пегги Сью это уже заметила. С некоторого времени речь Себастьяна стало трудно понимать.

Они продолжили путь в молчании.

– Ты видишь крабов? – спросила Пегги мысленно у синей собаки.

– Кажется, вижу, – ответил пес. – Это большие серые булыжники с лапами. Можно подумать, что они сделаны из серого камня. Их… ужасно много! Ну и ну, как же их всех убить?

– Еще не знаю, – призналась девочка, – но о том, чтобы сдаться, не может быть и речи!

– Мое лицо! – прошептал он. – Я чувствую, как мой нос перемещается! Спрячь меня быстро!

Пегги закрыла товарища своим телом, как экраном. Ветер сек ее лицо градом мелких камней и песка; ей пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть.

– Как ты?! – крикнула она, не надеясь на ответ.

Она уже представляла себе черты Себастьяна стершимися: лицо с плоским носом, отвалившиеся уши…

Ветер улегся так же внезапно, как и поднялся. Пегги схватила фонарик и зажгла его.

– Я выгляжу ужасно? – спросил Себастьян голосом куда менее уверенным, чем обычно.

Пегги осветила его лицо. Действительно, нос мальчика слегка сместился, а правое ухо немного уменьшилось, однако ничего ужасного не произошло. Эти маленькие дефекты придали подростку своеобразное «разбойничье обаяние».

– Все в порядке, – объявила она. – Думаю, многим девушкам ты еще придешься по вкусу. Только не надо, чтобы подобное происходило слишком часто!

– Мне нужна вода, – простонал подросток. – Я вот-вот рассыплюсь. При следующем порыве ветра я полностью лишусь головы.