Она открыла рот, чтобы возразить, но Данте поднял руку.

— Сначала выслушай. Мы поженимся сразу, как только это будет возможно по закону. Полагаю, недели через четыре. Ты, наверное, желаешь, чтобы церемония бракосочетания проходила в «Эштон Хаусе»?

Маккензи кивнула. Разумеется, ей хотелось сделать приятное родителям и самой себе.

— Если это возможно. Ведь ее не обязательно устраивать в выходной, правда?

— Прекрасно. Тогда я распоряжусь, чтобы Эдриан обо всем позаботился.

— Эдриан? Но…

— Таково мое условие. Я не хочу, чтобы ты утруждала себя приготовлениями. Лучше займись подбором платья. Об остальном позаботится Эдриан.

— Думаю, моя мать захочет принимать участие в приготовлениях, — осмелилась произнести Маккензи, желая внести хоть какой-то вклад в собственную свадьбу. — Иначе она начнет что-то подозревать.

— Хорошо. Я велю ему связаться с твоей матерью. Будут еще какие-то пожелания?

Маккензи на мгновение закрыла глаза, потрясенная тем, как близко она приблизилась к своей цели. Через несколько недель она выйдет замуж за мужчину, которого любит. Станет миссис Данте Карраццо.

С каждым новым днем Маккензи все легче верилось в то, что их брак будет настоящим. Данте отвел ее в эксклюзивный ювелирный магазин внизу, где им показали лучшие образцы колец. Маккензи хотела что-нибудь поскромнее, но Данте возражал. Впрочем, выбранное им кольцо, несмотря на дороговизну, оказалось довольно простым и элегантным, и ей оно понравилось.

Куинны пришли в восторг, когда узнали о помолвке, и пригласили их в ресторан отметить предстоящее событие.

Маккензи чувствовала себя как никогда счастливой, несмотря на утреннюю тошноту. Ее беременность подтвердилась, но они пока ничего не говорили остальным. Данте сидел рядом, когда ей делали УЗИ, и при виде бьющегося крошечного сердечка на экране у них обоих захватило дух. Данте взял ее руку в свою и пожал, и ее сердце наполнилось радостью, когда они смотрели на чудо, которое сотворили вместе.

Их союз небезнадежен, решила она. В Данте много хорошего, и со временем их будет связывать не только ребенок, но и любовь.

Разработка совместного проекта с Куинном была закончена, и Данте с Маккензи вернулись в Мельбурн. Он поселил ее в своем роскошном особняке и запретил чем-либо заниматься, кроме свадебного платья. В этом ей помогала ее мать, которую доставил из Аделаиды пилот Данте, к огромной радости Маккензи.

Он меня любит, сказала себе девушка, глядя на свое отражение в зеркале, в то время как костюмерша прикрепляла шлейф к платью.

В последнее время Данте был очень нежным и внимательным, но вместе с тем оставался страстным любовником. Точно, он ее любит!

Прикрепив к волосам невесты короткую фату, костюмерша одобрительно кивнула ее отражению в зеркале.

Маккензи улыбнулась. Платье из кремового шелка облегало ее фигуру и отлично подходило к цвету волос. Покрой был простым, но элегантным.

— Ну как тебе? — спросила она свою мать, которая минуту спустя вошла в гардеробную.

— Ты такая красивая, — восхищенно произнесла пожилая женщина.

У Маккензи не было ни малейшего сомнения в том, что она поступает правильно. Для нее это был настоящий брак, и в глубине души она знала, что у них все получится.

Она еще никогда ни в чем так не была уверена.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Утро было прохладным и туманным, но ясное небо обещало солнечный день. Отличный день для свадьбы в саду. Стоя на балконе своего номера в «Эштон Хаусе», Маккензи дышала свежим воздухом Холмов Аделаиды. Как же хорошо было наконец вернуться домой!

Она провела прошлую ночь в одиночестве, как того требовала традиция, и уже предвкушала каждое мгновение следующей.