Ворота мало того, что не охранялись, так ещё и были открыты. Не настежь, однако между створками имелось достаточно места, чтобы не протискиваться, а пройти спокойным шагом. А ещё створки оказались не закреплены, что было совсем уж странно. Как и тишина и безлюдность на базе. Фото, сделанные Шорохом, показывали, что здесь постоянно шла какая-то движуха. Кто-то куда-то бежал, что-то делал, народу у спасенцев хватало, а тут прям вообще никого. Лишь тускло светят фонари, да из здания самой бывшей овощебазы доносится тихое пение. Причём если бы не усиленный слух Тим ничего бы не услышал, но даже так разобрать слова не получалось.

Чем глубже на территорию заходил Тимофей, тем отчётливее понимал, что людей здесь нет. Ну кроме основного здания, но и там вряд ли их было много. Толпа народу — это всегда шум, какими бы дисциплинированными они не были. Кто-то чихнул, кто-то топнул, почесался, а кто и ветры пустил. Всё это сливается в единый гул… которого не было. Лишь песенка, выводимая женским голосом. Словно мать поёт колыбельную своему дитя. И действительно, когда Тим подошёл поближе, он сумел разобрать слова, только вот вряд ли бы он когда-нибудь стал петь такую колыбельную своему ребёнку.

Спи, дитя моё, в тени ночной,

Чёрный ветер целует твой покой.

Будешь ты не женой, не сестрой —

Станешь Матерью с чумной рукой.

Тимофей пинком распахнул дверь, стремительно ворвавшись в помещение и замер. Там, где раньше находились бункеры с овощами теперь было пусто. Здание отремонтировали, превратив в подобие церкви, способной принимать сотни прихожан, но сейчас здесь было пусто. Лишь посредине, на алтаре лежала женщина, над которой крутились жуткие бестелесные духи, по очереди ныряющие в её тело, а затем возвращающиеся обратно в хоровод. Было далековато, но Оценка всё равно сработала, буквально ошарашив Тима информацией.

«Акулина Лукьяновна Курбская (Чумная мать — трансформация 12%) Рейтинг опасности 1 (40)»

Тим замер, словно оглушённый пыльным мешком по голове. Да, бабку любить ему было не за что, но он точно не ожидал увидеть её здесь. И тем более в таком виде. При всей своей паскудности вряд ли старая карга добровольно решила превратиться в чудовище. Она, конечно, бредила силой, но лишь в рамках положения в клане. Хотя… Тим внимательно посмотрел на лежащую старуху и не заметил оков. Правда, сказать, что она здесь добровольно тоже было нельзя, но чужая душа потёмки. Кто знает, что у неё в голове переклинило после неудачи с Иркой. От разглядывания бабки Тим отвлёк второй куплет песенки

Паутинки из мёртвых снов

Опутают плоть, заменят кровь.

Духи шепчут: «Пора, пора!»

Открой глаза — и будет чума.

А вот сейчас Тимофей заметил и саму певунью. Худая как щепка женщина устроилась в тёмном углу, где её практически не было видно. Над ней тоже крутились духи, но не так как над Акулиной Лукьяновной. Здесь они скорее были слугами, то и дело подлетая к хозяйке, которая гладила их словно котят. Тонкие, словно спицы пальцы скользили по призрачным телам, вызывая у тех дрожь удовольствия, а Тима, наоборот, передёрнуло от омерзения, настолько неестественно это выглядело. Но взгляда он не оторвал. Если верить Оценке дамочка заслуживала самого пристального внимания.

«Серая Губительница Сепху. Класс опасности — 20. Аспект — чума. Иммунитет — болезнь.»

Хоть буквально несколько часов назад Тим и бахвалился, что готов встретиться с Учителем, но появление такой твари его слегка напугало. Но дёргаться парень не стал. Шансы у него были, в частности тот факт, что он видит духов, подчиняющихся этой твари, уже давал ему преимущество.