— Опять черное на белом, мадам.

— Ты сама сказала, что некоторым это идет. Ты видела сорочку, которую мне подарил на Новый год Филипп Сидни?

По ее просьбе я достала сорочку из ящика. Она была из батиста и вышита черным шелком. К ней прилагалось несколько воротников, отороченных золотыми и серебряными кружевами.

— Бесподобно, — прошептала я.

— Мне подарили много чудесных подарков, и я покажу тебе самый дорогой для меня.

Этот подарок был на ней. Это был золотой крест, украшенный пятью великолепными изумрудами и безупречным жемчугом.

— Восхитительно, мадам.

Она прижала крест к губам.

— Он мне особенно дорог, потому что его мне подарил самый близкий человек.

Я кивнула, отлично понимая, о ком она говорит.

Она улыбнулась почти проказливо и добавила:

— Мне кажется, он нынче чем-то озабочен.

— Вы говорите о…

— О Робине… Лестере.

— О… в самом деле?

— Он очень амбициозен. Видишь ли, он всегда считал, что рожден править миром. Он унаследовал амбиции своего отца. Что ж, мне это даже нравится. Не люблю мужчин, которые о себе низкого мнения. Но ты же знаешь, как я его люблю, Леттис.

— Это совершенно очевидно, мадам.

— Ты ведь меня понимаешь?

Желтые глаза, казалось, смотрят мне в самую душу. К чему она клонит? Осторожно, Леттис, здесь надо быть очень деликатной.

— Граф Лестер красивый мужчина, и все знают, что он и Ваше Величество знакомы еще с детства.

— Это правда. Иногда мне кажется, что он всегда был частью моей жизни. Если бы я вышла замуж, то только за него. Я как-то пыталась женить его на королеве Шотландии, но глупая Мария отказалась. Разве это не доказывает, что я пекусь о его благе больше, чем о своем. Ведь если бы он уехал к ней, то весь мой двор померк бы для меня.

— У Вашего Величества много блистательных кавалеров, чтобы восполнить эту потерю.

Она коротко глянула на меня и вдруг сильно ущипнула.

— Никто не заменит мне Робина Дадли, и ты отлично знаешь это.

Я покорно кивнула.

— Я желаю ему только добра, — продолжала королева, — и поэтому собираюсь устроить ему хороший брак.

Мне на мгновение показалось, что Елизавета услышит, как заколотилось мое сердце. К чему она клонит? Я знала привычку королевы говорить одно, а подразумевать другое. И это делало ее прекрасным дипломатом, позволяя годами морочить голову претендентам на ее руку, а главное, сохранять мир в Англии. Но каковы ее намерения на этот раз?

— Что ты молчишь? — резко спросила она, — скажи что-нибудь.

— Ваше Величество всегда заботится обо всех своих подданных.

— Это действительно так. Роберту всегда хотелось иметь жену королевских кровей. Принцесса Сесилия утратила мужа, маркграфа Бадена, и Роберт полагает, что вполне может сделать ей предложение, разумеется, с моего одобрения.

— А что думает об этом Ваше Величество? — услышала я свой голос.

— Я же говорила, что желаю ему только добра, поэтому дала согласие. Так что нам остается пожелать им счастья.

— Да, Ваше Величество, — тихо сказала я.

Я еле дождалась момента, когда можно будет улизнуть. Неужели это правда? Наверное, правда, иначе, зачем королева рассказала мне об этом? Или мне только почудились нотки злорадства в ее голосе?

Что же она слышала о нас? Что ей известно? Это просто очередная сплетня или Елизавета хотела намекнуть, что Роберт не для меня?

Хоть я и здорово разозлилась, но мне было не по себе.