— Не надо, все сделано.

— Ты сменил памперс?

— Это не так уж и сложно, не ракету же запустить в космос.

Я подхожу к Сорабу и протискиваю палец внутрь памперса, тот сидит идеально, надо сказать, у него потрясающе получилось.

— Когда ты научился одевать памперсы на ребенка?

— Я наблюдал за тобой.

— Хмм... я думаю, мне нужно подогреть ему бутылочку.

— Нет, не надо, я только что покормил его.

— Быстрая обучаемость, не так ли?

— Похоже, ты не веришь, — говорит он и улыбается, и в нем появляется что-то мальчишеское и привлекательное, как будто это был не он, поваливший меня на пол и ищущий запах другого мужчины у меня между ног.

Он передает мне Сораба.

— Я надеюсь, ты голодна. Ужин будет подан через полчаса.

— Умираю от голода, — говорю я его удаляющейся спине.

Вино из старых винных винтажных погребов во Франции, принадлежащих Баррингтонам, стейки отлично сочные и нежные, салат уже готовый, но безупречно украшен и посолен. Я смотрю с удивлением на мужчину, который сидит напротив меня в черной рубашке, выцветших голубых джинсах и с босыми ногами. Похоже, я действительно не верю.

Он прекрасно научился готовить, пока мы были порознь!

Билли удивляет меня своим ранним звонком утром, она сообщает, что о чем-то хочет рассказать мне.

— О чем? — спрашиваю я.

— Я расскажу тебе, когда ты приедешь сюда, — говорит она, ее голос настолько очаровательный, и я понимаю, что меня ждет сюрприз.

Через какое-то время я вхожу в квартиру Билли с Сорабом.

— Я здесь, — кричит она из ванной. Я захожу и сажусь на опущенную крышку унитаза и первое, что замечаю — у нее на глазах нанесены блестящие зеленые тени.

— Боже мой, вы только посмотрите, похоже, ты повеселилась этой ночью.

Она широко улыбается.

— Вчера я ходила во «Фридж».

— С кем?

— Сама с собой!

Я хмурюсь.

— Почему?

— Просто захотелось.

— Ну и?

— Я разрешила мужчине возбудить меня.

— Что? — ее сообщение вызывает у меня такое удивление, что у меня в прямом смысле отвисает челюсть.

— Что я могу сказать? Огромный мужчина, я имею в виду, что он действительно очень большой, с мускулами, которые похоже, начинаются чуть ли не от ушей, сказал мне, что татуировки на моей шее самые прекрасные, которые он когда-либо видел.

Я начинаю хихикать.

— Все в порядке. Вполне возможно, что он подкатывает к каждой девушке и говорит ей то, что именно та хочет услышать, а не то, что говорят все кругом, что это уродливо и некрасиво. Но никто никогда не думал, и тем более не говорил мне, что мои татуировки красивые. Не ты, и даже не Летиция. И этим он меня заинтересовал.

— Но ты не любишь мужчин.

— Поэтому я ему ответила: «Спасибо, парень, но я лесбиянка».

— А он? – подталкиваю я ее.

— А он ответил, что это лишь потому, что я не была еще в его постели. Признаться, от такого заявления, я немного прибалдела и была заинтригована, столь высокой надменной самоуверенностью с его стороны. Поэтому, недолго думая, ответила, что с удовольствием трахну его, но не собираюсь сосать его член или делать что-то в том же духе, чтобы он губы то не раскатывал.

— Билли! — протестую я.

— Нет смысла прикидываться скромницей. Я не собираюсь отсасывать у мужчин. Он даже не удивился, а просто ответил, что это не самое важное для него, и мы отправились к нему.