– А я запомню твои слова, Андрей Иванович. И передам кому нужно при случае, да и притчу твою эту я тоже не забуду. Как бы тебе не пожалеть об этом вот разговоре.

– А ты меня не пугай, боярин, мы здесь все уже с малых лет пуганые, – сделавшись вновь серьезным, произнес Сотник. – И да, вот еще что, тебе твой знакомец, коего Клещом кликали, привет не так давно передавал. Это перед тем, как самому в петле повиснуть. Изрядно он тогда моим людям всякого понарассказывал. Придет время, как бы и тебе самому, боярин, не пожалеть о многом!

Два немолодых, сильных и властных человека смотрели пристально в глаза друг другу. Наконец Прибыслав не выдержал и отвел свой взгляд.

– Ну и последний тогда мой вопрос к тебе, поместный воевода, от меня будет. Сам ты говоришь, что слово твое твердое. Так вот, на прошлом Господнем совете обещал ты у себя моего мытаря принять, вспомни. Такого, который подати со всего дохода твоего поместья насчитать сможет. Не забыл, чать, что с приходом новой власти освобождение от всех сборов более для тебя уже не действует? Согласился ведь сам с тем! – И он хитро, мелко засмеялся.

«Ну да, вот тут ты меня уел, – подумал с досадой Андрей. – От слов своих уже не открестишься. Да и вообще отказ от выплат части новгородской земли можно рассматривать все равно как попытку отделения или же объявления войны целой единой державе. А тут с «сепаратизмом» в это время борются очень незатейливо – голову с плеч окаянному, да и членам его семьи, и вся недолга».

– Ну, коли говорил, значит, так тому и быть, – вздохнул Сотник. – Людей тех, небось, тоже с собой привез, а, боярин?

– А как же, Андрей Иванович, а как же? – масляно улыбнулся Прибыслав. – Вот старший мытарь Захарий Нежатович, – и он кивнул на сидевшего с левой его руки худого крючконосого ближника, – тиуном он княжьим в Черниговском Любече, давеча, в свою бытность служил. А нонче за сборы податей во всем стольном Новгороде отвечает. Все хозяйственные дела сей муж отменно знает, кажная векша у него всегда на учтете, и ничего мимо него не проходит. – Прибыслав, глядя на Андрея, вновь мелко захихикал. – А это подручный его, он в его бытность на тиунстве ключником прислуживал, а сейчас вот снова его же правой рукой служит. И стало быть, он тоже во всех делах хозяйских очень даже весьма и весьма разумен. Завидом его зовут.

Этот подручный главного мытаря ничем особо не отличался от своего старшего. Был только чуть пониже да пожиже волосом на шевелюре и на своей козлиной бороденке. А так такой же пустой рыбий взгляд светлых прозрачных глаз, мелкие черты худого лица и этот длинный, крючковатый с горбинкой нос.

«В одном месте, что ли, вас всех клонируют?!» – с досадой подумал Андрей, по одному только виду и поведению за столом определив сволочную сущность ему представленных.

– Ну вот, поместный боярин, у тебя я их здесь оставляю, и через два, нет, коли уж тут такое дело сурьезное, то через три месяца они мне по всему, что здесь насчитают, доложатся, – почесывая бородку, довольно проговорил Прибыслав.

– К концу сентября, Захарка, чтобы у меня вы со всеми описями были. И смотрите мне тут! Хм… Ну вы и сами все поняли. Обговорили обо всем мы уже с вами в пути!

Задерживаться в поместье ближний княжий боярин не захотел:

– Неласково ты высоких гостей принимаешь, воевода. Возгордился, видать, взлетев так высоко из дружинных сотников. Смотри, как бы тебе падать потом не было больно.

– Так я соломку постелю, боярин, если что. – Андрей иронично хмыкнул, идя рядом с Прибыславом к речной пристани.