– Я буду помнить, господин, – преклонил голову вождь угандийцев. – Все решится после этого похода. Если он окажется удачным и в наши хижины придет много добычи, то мне будет гораздо легче убедить своих людей принять латинскую веру.

– Он будет удачным, а как же еще может быть иначе! – усмехнулся епископ и подозвал ближе к себе рыцаря: – Брат Леонард, тебе, как предводителю всех наших войск, поручается взять это пристанище язычников. Нужно сжечь его и вывезти оттуда все то, что представляет из себя хотя бы какую-нибудь ценность. С его жителями вы можете не церемониться. Я уже дважды предлагал этим диким вирумцам свое высокое покровительство после принятия ими латинской веры. Но эти глупые язычники до сих пор продолжают упорствовать. Так пусть же их постигнет сегодня самая суровая кара! На все это у тебя есть половина дня. Нам некогда здесь дольше задерживаться, потому что впереди ждет русская Нарва, и наше войско не должно отстать от западного Рижского.

– Я возьму это бревенчатое недоразумение быстрее, чем вы сказали, Ваше Святейшество, – усмехнулся рыцарь. – У этих варваров здесь нет даже хорошего вала и рва, чтобы придержать под стенами штурмующих.

– Так действуйте же брат Леонард. И примите мое благословение!

– Сейчас наши лесовики под прикрытием своих стрелков перекинут лестницы на частокол, возьмут его часть, а дальше наши три спешенные сотни подойдут за их спинами поближе, поднимутся наверх и все доделают там внутри. – Рыцарь, командующий штурмом, махнул рукой, указывая своим помощникам место для развертывания. – Спешивайтесь и вот здесь стройте все наши сотни. Ждите мою команду, братья, нам осталось уже совсем не долго. Здесь нет смысла даже строить тараны или осадные укрытия, все и так уже очень скоро решится! Франц, оставайся со своей полусотней здесь. Вы будете охранять епископа, обоз и наших лошадей!

– Вождь, дерптские сотни отошли от леса, еще немного, и они будут на расстояния полета стрелы! – доложился Лембит и ударил копьем в показавшегося из-за острия частокола врага. Хороший брони, кроме толстой суконной одежки да нашитых поверх нее роговых пластин, на нем не было, и железное жало вошло по самый черенок в человеческую плоть.

– Рано! – выкрикнул Каиро. – Держимся пока здесь сами! Главное, не давайте ливам перемахнуть через стены! Сбрасывайте их всех вниз!

Он махнул рукой, и три десятка защитников, разбитых попарно, с длинными рогатинами в руках начали спихивать и скидывать ими концы лестниц. Не каждой паре это удалось. Несколько человек пали на бревенчатый настил под ударами копий противника. Дюжина угандийцев уже перемахнула через стену частокола, и ожесточенный бой шел теперь на самом верхнем помосте.

– Вперед! – выкрикнул команду рыцарь Леонард. – Наши лесовики уже наверху частокола и дожимают там вирумцев! На стены, братья!

Три сотни немцев ринулись к городищу.

– Дерптцы в копейном броске от стены, вождь! – выкрикнул Лембит, отбиваясь своим копьем от здоровенного угандийца с секирой.

Над крепостью затрубил протяжно рог, и две с половиной сотни вирумских воинов, выскочив из-за ближайших хижин, ринулись с оглушительным ревом на стену, размахивая своим оружием. Те три десятка угандийцев, которые, закрепившись наверху, уже торжествовали победу, были ими изрублены, исколоты и сметены к подножию стены. А в подступавшие сотни немцев ударили в упор из луков и из четырех десятков арбалетов.