Слезы медленно покатились по ее бледному лицу.

— У меня сейчас такое чувство, будто он никогда и не существовал, — всхлипывала она тихо. — Словно его никогда и не было на свете!

Роури нахмурился, удивленный столь откровенным выражением страдания. Он видел Энджел плачущей только однажды, когда Чад исчез без следа и она пришла к нему, его брату, за помощью. Для Роури так и осталось загадкой, почему Энджел обратилась именно к нему. Тогда ее слезы совсем не тронули его. Отчасти потому, что он решительно предостерегал ее еще до свадьбы.

Но на этот раз вид страдающей молодой женщины казался ему необъяснимо трогательным.

— Все-таки Чад жил, — мягко возразил Роури. Он подошел поближе, сел на краешек стула напротив нее, взял ее бледную, холодную ладонь в руки и рассеянно погладил легкими движениями больших пальцев.

Это продолжалось всего несколько секунд, но прикосновение его рук успокоило Энджел. Она всхлипнула, взяла носовой платок, который он молча протянул ей, и высморкалась, как ребенок.

— Ты так и не рассказал мне, что произошло, — напомнила она.

В первый раз с момента приезда Роури почувствовал неловкость. Он повторял снова и снова то, что собирался сказать ей в машине, — вслух и про себя, — пока ехал сюда, но все эти слова, которые он подбирал так тщательно, показались ему нелепыми, когда его глаза встретились с ясными глазами Энджел.

— Расскажи мне, когда ты в последний раз видела Чада, — мягко попросил Роури.

Энджел отвела глаза.

— Но ты все знаешь! Когда он неожиданно исчез, я пришла к тебе. Я думала, что если кто-то и сможет найти Чада, так это его старший брат.

— Но тогда ты ничего не объяснила мне, — только сказала, что он ушел, — напомнил Роури.

В тот период Энджел чувствовала себя слишком несчастной и униженной. Она была доверчива и неопытна и считала, что оказалась совсем ненужным существом, раз муж бросил ее меньше чем через год после свадьбы.

— Расскажи мне снова, — настаивал Роури своим глубоким, не допускающим возражений голосом. — Только на этот раз расскажи мне все.

И, хотя обсуждать очень личный и болезненный вопрос об исчезновении мужа было нелегко, Энджел не устояла перед силой убеждения Роури. Когда он вот так смотрел на нее своими синими глазами, которые, казалось, видели ее насквозь, было просто невозможно не отвечать ему.

— Когда я видела Чада в последний раз, он уходил на работу, — медленно начала Энджел, возвращаясь мысленно в то утро, больше восемнадцати месяцев назад. — Я помню, что это был чудный, солнечный июньский день. Голубое небо, яркое солнце… Вечером мы собирались встретиться в кафе.

— И?

— И ничего, — пожала плечами Энджел. — Это все.

Роури задумался.

— А раньше ты ничего не замечала?

Она смущенно посмотрела на него.

— Нет.

— Значит, в ваших отношениях ничего не наводило тебя на мысль, что однажды он может просто молча исчезнуть из твоей жизни?

Энджел закусила губу. Если бы она была тогда постарше, поопытнее, то давно бы заметила, что многое в их отношениях не устраивает Чада, но она была молода и наивна. И решительно не хотела думать о возможности катастрофы. Так решительно, что старалась не замечать признаков надвигающейся опасности. Но рассказать Роури об этом сейчас… Как объяснить ему, что за несколько месяцев брака их интимная жизнь не просто сошла на нет, она умерла?

— У нас были недостаточно близкие отношения, — уклончиво ответила Энджел, не в силах вдаваться в подробности.