— Найдите что-то белое, — сказала я. — Чтобы подать сигнал мира.

Я посмотрела на Мону, ожидая ее ответ. Она взглянула на Селено, потом на Элламэй, та недовольно зарычала.

— Ужасный план, — Элламэй покачала головой.

— Что еще мы можем сделать? — спросила я.

Она взмахнула свободной рукой.

— Не знаю. Если будем тянуть, нас поймают и будут обстреливать из кораблей.

Мона была бледной и напряженной.

— Арлен во дворе?

— Да.

— Где Валиен?

— Где-то на территории, с ним мечники, — ответила Элламэй.

— Луки?

— Нет.

— Где Ро?

Мы молчали, едва дыша.

— Я видела его в гостевом крыле, — сказала я. — Он бежал предупредить солдат о бомбах Лиля.

Ее лицо дрогнуло от боли, но она больше не мешкала. Она повернулась к стражу.

— Иди во двор и скажи Арлену, что мы попытаемся договориться о мире на террасе, — солдат убежал, она поманила нас. — Сюда, быстрее будет через мой балкон.

Мы последовали за ней по лестнице и площадке, шум утихал. Топот наших ног заглушил выстрел, в этот раз звук был другим, ближе и не таким раскатистым. Послышался стук камней.

— Они пробили стену, — мрачно сказала Элламэй, вытаскивая стрелу из колчана на бедре.

Голос Моны был натянут, как струна.

— Надеюсь, Арлен сможет их удержать.

Грудь сдавило. Я надеялась, что мы остановим огонь раньше Арлена.

Мы бежали по коридору к ее двойным дверям, ворвались в комнату. Стеклянные двери показывали голубое небо в пепле, виднелась часть мачты флагмана.

Селено бросился к дверям, но Мона крикнула ему:

— Стой!

Она бросилась наперерез, схватила изящную белую штору. Я помогала, сжав кулаками дорогой шелк, расшитый серебряными камышами. Селено отпустил ручку помог с силой, мы потянули. Шов, держащий штору, натянулся, пара жемчужин отлетела от вышивки. Снова загремел огонь, Элламэй сжала стрелу зубами, выхватила кинжал и в прыжке разрезала изящную ткань по шву. Штора оторвалась с неровным краем. Жемчуг сыпался на нас как град.

— Давай, — выдохнула я Селено, сжимая белую ткань в руках. — Вперед!

Его не нужно было убеждать. Он открыл двери, и мы выбежали на балкон, а оттуда по лестнице устремились дальше, поскальзываясь на льду.

— Останься, Мона!

Я оглянулась. Элламэй прыгала по ступеням за нами, стрела была наготове. Она кивнула Моне на верхней ступеньке, окруженной стражами.

— Оставайся! — сказала она. — Там тебе безопаснее.

— Мэй, я должна быть там, когда…

— Придешь, когда начнем переговоры! — крикнула Элламэй. — Как только мы остановим огонь, приходи на террасу. Тогда ты нам понадобишься!

Мона не обрадовалась, но осталась там. Она махнула двум стражам последовать за нами, и они послушно поспешили по ступеням с атлатлами в руке. Потом она подняла голову и посмотрела на озеро с бледным и мрачным лицом. Я задыхалась, повернулась к лестнице и смотрела под ноги.

Берег озера был кошмаром. От замка к реке оранжевое пламя свободно прыгало с крыши на крышу, не боясь снега. Корабли запускали бомбы из пушек на палубе, оставаясь вдали от стрел, летящих с берега. Флагман «Блеск великолепия», боевой конь нашего флота, двигался прочь от террасы, видимо, собираясь причалить и выпустить больше солдат, продолжая обстрел. Я прижала белый флаг к груди, легкие пылали.

Так близко. Так близко. Можно было остановить их, покончить с грядущей катастрофой.