Повалявшись с полчаса на матрасе, который заметно сдулся за ночь, я решил вставать. И есть сильно хочется, и наоборот. Да и жарко становится с каждой лишней минутой, не прочь ополоснуться.

Завернувшись в подаренное вчера одеяние, что без привычки вышло

небыстро и криво, я вышел на улицу, где уже вовсю кипела жизнь.

- Доброе утро,- кивнул я двум ближайшим женщинам возрастом под сорок.

- Кирьюки магаса.

- Хм, и вам того же, – тихонько произнёс я и отправился на поиски своих товарищей. Заметил, что вчерашнего ажиотажа ко мне уже не было. Кое-кто, особенно из молодых бросали на меня частые взгляды, иногда переговаривались со своими соседками явно обо мне, но и только.

Возле большой хижины, которую вчера отвели под проживание для моей команды, на раскладной стульчике из ржавых трубок и куска джинсовой ткани, сидела Агбейла и пила... кофе.

- Кофе?! Где взяла? Я полжизни за большую кружку готов отдать!

- Ночь любви и дам целых две, – подмигнула та.

- Так не шути, а то ведь соглашусь, – ответил ей в таком же тоне.

- А я серьёзно.

- А ты одна не лопнешь, как моя корова.

- Что? – нахмурилась она. – Какая корова?

- Не обращая внимание, это старый русский анекдот, его только коренное население понимает, – махнул я рукой и потом повторил вопрос. – Так откуда кофе?

- Аоорон угостил. Дал целую банку, в кофейнике ещё осталось, – она кивнула в сторону, и только после этого я увидел на банальной керосинке закопченный эмалированный узкий высокий кофейник коричневого цвета. – Кружку поиши в хижине, только ополоснуть придётся, вода там же в бутыли должна быть. Через пять минут я наслаждался почти забытым вкусом и запахом горячего кофе из керамической кружки.

- Лепота! – простонал я с удовольствием, прикрыв глаза после первого глотка.

- Это тоже только коренное население понимает? – поинтересовалась она.

- Ага.

Понемногу стали вылезать на улицу девчонки, зевающие, лохматые,

половина в одних трусиках ити с набедренной повязкой, которую им выдали местные жительницы. Парочка при виде меня ойкнули и стремительно исчезли внутри, вернувшись уже полностью прикрытыми интимными местами, но большая часть лишь покраснела (да и то об этом могу только догадываться, так как коричневый загар отлично скрывал смущение) и делали вид. что мои взгляды их мало волнуют.

- Да уж. – негромко засмеялась наёмница. – сумел ты их поразить своими ночными подвигами.

- В смысле?

- Да твои подружки так визжали, что их за пределами посёлка было слышно, а потом выходили, как со счастливыми наркоманскими улыбочками да ещё после этого половину ночи рассказывали всем, какой у тебя, и как ты им... ха-ха-ха! А они. – тут она кивнула на молодых эхор. – впечатлились. Уверена, что каждая

этой ночью мастурбировала с мечтами о тебе. Ну. кроме неё.

Последние слова относились к Инессе, которая, как и большинство девчонок решила не скромничать и из всей одежды имела только треугольный лоскут светлой материи, обвязанный вокруг бедёр и лишь чуть-чуть прикрывающий лобок. Каждый раз, когда наклонялась, то её неприкрытая попка представлялась моему взгляду во всей красе.

- Приревновала тебя страшно как, даже плакала, – серьёзным тоном сообщила Агбейла. – Присмотри за ней, с такими чувствами она может совершить большую глупость. Только смотри со стороны, думаю, что сейчас она не примет тебя рядом с собой.

- Что-то не вижу, чтобы она страдала, – покачал я головой, наблюдая, как в этот самый момент девушка наклонилась, чтобы поднять что-то с земли, при этом повернувшись ко мне спиной, и продемонстрировала свою попу и «пирожок» киски.

- Показывает, что ты потерял из-за своего поведения, – покачала головой наёмница.