— Эта служительница Императора хочет поговорить с тобой, — пояснил Гаунт, сознательно уходя от пугающего слова «инквизитор». — Отвечай ей прямо и искренне.

Не проронив ни слова, Лилит повела их по длинному коридору к стыковочному шлюзу. Вскоре они оказались в самом гексоборе. Майло начал беспокоиться. Никогда прежде он не ступал на палубу орбитальной станции. Сам воздух здесь был иным — холодным и пропитанным священными таинствами. Он был так непохож на удушливую жару транспортного корабля. Масштабы отсеков, которые они проходили, поражали воображение. На пути они встречали только священнослужителей в длинных рясах, одетых в коричневую броню солдат и небольшие группы старших офицеров. Майло словно попал в другой мир.

Лилит вела их не менее двадцати минут, миновав несколько основных пределов и отсеков, включая и Планетарий. Гаунт быстро понял ее тактику. Весь этот путь был нарочито длинным, с расчетом на то, что все эти грандиозные картины поразят и обескуражат парня, ослабив его психологическую защиту. Хитрость инквизитора граничила с жестокостью.

Коридор наконец уперся в радужную переборку, окруженную витражами. Повинуясь легкому движению руки Лилит, створки люка спиралью разошлись в стороны. Жестом велев Майло войти, она снова закрыла переборку, чтобы поговорить с Гаунтом.

— Вы можете присутствовать при допросе, но не вмешивайтесь. Гаунт, вы ценный офицер. Если мальчишка окажется тронут порчей, я могу сделать так, что вы получите лишь незначительное взыскание за то, что пребывали в неведении о его истинной сущности.

— Щедрое предложение. И каковы же условия?

— Мы с вами — взаимодополняющие инструменты, Гаунт, вы и я, — улыбнулась Лилит. — Моя задача в том, чтобы выискивать скверну, ваша же — в том, чтобы карать ее. Если Майло окажется проклят, вы очистите себя, лично исполнив приговор. Это покажет, насколько вас разгневало это обстоятельство и как вы полны решимости очистить свой полк.

Гаунт молчал. Даже мысль о таком развитии событий была невыносима.

— Другого способа спасти вашу репутацию, карьеру и звание просто нет. Более того, ваша жизнь может оказаться на кону, если выяснится, что вы укрывали отродье Тьмы. Слышите, что я вам говорю, Гаунт?

— Я слышу, что вы угрожаете моей жизни и моему будущему. Сражаться с такими угрозами — моя профессия.

— Тогда я скажу проще. Штурм дал толчок этому расследованию, так как он считает это лучшим способом погубить вас и ваших Призраков. Если Майло тронут порчей и вы не дистанцируетесь от него, не поступите, как подобает комиссару, ваши дни будут сочтены. А Призраков немедленно распустят — об этом Штурм позаботится. Он уже подал Булледину идею: если один из Призраков испорчен, то и все остальные могут оказаться такими же. Первый Танитский будет взят под стражу Инквизицией, после чего все до единого бойцы полка пройдут процедуру экстремального дознания. Большинство погибнет. Выживших вышвырнут, как неспособных продолжать службу в Имперской Гвардии. Долг обязывает меня проводить расследование по наводке Штурма. Я не хочу помогать ему в его мести Танитскому Первому, но мне придется делать это независимо от моего желания, если вы не будете содействовать мне по собственной воле.

— Понимаю. Благодарю за прямоту.

— Хаос — это величайший враг человечества, Гаунт. Мы не можем позволить психической силе угнездиться в неподготовленном разуме. Если парень проклят, его следует уничтожить.

— То есть ему не нужно проходить оценку на Черном Корабле… как вам?

Лилит резко посмотрела на него и сдвинула брови.

— Не в этот раз.