Но все произошло совсем не так. Не более чем за полчаса от начала тыловой атаки отряд Гаунта пробился к защитным стенам развалин, не потеряв ни одного человека. Они прорубили дорогу сквозь ряды противника, превосходящего их десять тысяч к одному, и захватили высоту, которую эти силы безрезультатно штурмовали несколько часов. В процессе они уничтожили не менее двух с половиной тысяч вражеских солдат.

В конце концов, после долгих часов изучения данных, аналитики вынесут решение, что на поле боя в тот день не было никаких подразделений врага вообще. Все это было иллюзией. Гаунт вел штурм по открытой, никем не защищенной местности. Только тогда все вычисления, статистики и вероятности сходились.

Никто из них не мог принять того, что все это могло и вправду произойти. Так один из самых блистательных успехов в ходе грандиозного Крестового похода Макарота, когда солдаты Императора победили вопреки всем вероятностям, был удален из Имперских Анналов, как фантом. Такова судьба истинного героизма.

Они нашли дверь — высокую узкую арку с каменными створками в гладкой боковой стене крепости. Гаунт приказал перегруппироваться своему отряду, теперь прижатому огнем побитых, но быстро отошедших от шока легионов врага.

Жильбер собирался заминировать дверь и открыть ее с помощью взрыва. Однако Корбек обратил внимание на подпалины, означавшие, что враг уже неоднократно пытался это сделать и потерпел неудачу.

Они собирались поспорить об этом еще немного, когда одна створка открылась. За ней стоял Брин Майло и смотрел на них. Рядом с ним были Каффран и мрачный в своем великолепии эльдарский воин с красным плюмажем на белом шлеме.

Над головой все еще мерцали отсветы бури.

— Вы зашли так далеко, — сказал Майло. — Теперь давайте закончим это.

Запертые в ониксовых стенах Крепости Пути, Гаунт и его солдаты погрузились в низкий стон скорбящих эльдар, печально отправляющих последние ритуалы закрытия.

Муон Нол и Гаунт долго смотрели друг на друга, прежде чем комиссар наконец взял под козырек, а потом протянул руку в приветствии:

— Ибрам Гаунт.

Он решил, что больше ничего говорить не нужно.

Муон Нол взглянул на протянутую руку, а потом закинул Ульйове за плечо и пожал ее.

Он сказал что-то. Для комиссара это было непонятным шипением чужого языка.

— Тебя только что поприветствовали как воина и брата по оружию, — пояснила Лилит.

Муон Нол обратил к ней свой глубокий взгляд.

— Я — Лилит, имперский инквизитор, — объявила она.

Эльдар, на голову возвышавшийся над Жильбером, остановился и медленно кивнул. Гаунт тем временем обернулся к инквизитору.

— Мы теряем время, — прошипел он. — Здесь разве кто-то говорит по-эльдарски?

— Я говорю, — ответила Лилит, но ее перебил Муон Нол.

— В этом нет нужды, — сказал он на низком готике с мелодичным акцентом. — Я вас понимаю. Вы должны следовать за мной. Владыка-провидец ждет вас.

— Отлично… — заговорил было Гаунт.

— Нет, — отступил Муон Нол. — Не тебя. Он ждет эту женщину.

Владыка Эон Кулл чувствовал накатывающие волны жара — силы Хаоса, штурмующие его цитадель. Фуегаин Фальчиор снова задрожала в своих ножнах.

Двери Внутренних Покоев отворились. Первым вошел Муон Нол. За ним следовали женщина в плаще с капюшоном, могучий штурмовик в серо-золотых доспехах и высокий мужчина в длинном плаще и фуражке.

Муон Нол поклонился. Лилит последовала его примеру. Жильбер и Гаунт не шелохнулись.

Эон Кулл заговорил, демонстрируя великолепное владение неуклюжим низким готиком, на обучение которому он однажды потратил целый год.