«Насмешницы! Злые девчонки! Он думает, видел Шриггар! Тише, вы. — Удивление даже в голосе матери. — Теперь он понял».

Поверхность зеленой стены вздулась. Страшная, костистая лапа коснулась пола. Ящерица отделилась от стены.

Орн дернулся, освобождаясь от воспоминаний, морщась от острой боли, вызванной вонзившимися в кожу микроволоконными зондами.

Царапая когтями по полу, Шриггар порывисто шагнула от стены и замерла, свыкаясь с обстановкой.

«Мои предки становились добычей этого страшилища, — подумал он. — Страх перед ней заложен в моих генах». Во рту появился кисловатый привкус ужаса.

Желтые чешуйки издавали мерзкий дребезжащий звук при каждом вдохе создания. Узкая птичья голова склонилась набок, клювообразная пасть раскрылась, обнажая страшные челюсти и раздвоенный язык.

Первобытный инстинкт вдавил Орна в кресло. Невыносимая вонь от чудовища — тошнотворно-сладковатый и одновременно кислый запах болота — не давала дышать.

Шриггар щелкнула клювом: «Чанк!» Выпученные глаза провернулись и уставились на Орна. Шриггар повернула голову на другой бок, поводя выпученными глазами в метре от лица Орна.

Что-то еще отделилось от стены. Орн перевел глаза, пытаясь узнать, что лежит в основе этого движения. Двое детей, одетые в коротенькие платьица, прыгнули на каменный пол. Звонкие голоса эхом отозвались в зале. На вид ребенку — пять, другой немного постарше — лет восемь. Некоторая тяжеловесность выдавала в них жителей Каргона. Старшая девочка держала ведерко и совок. Они замерли, оглядываясь, смущенные незнакомой обстановкой.

— Мадди, где мы? — нарушила внезапную тишину младшая девочка.

Шриггар, привлеченная голосами, наклонила голову, выпучивая глаз, пытаясь рассмотреть детей.

Старшая пронзительно закричала. Резко развернувшись, скрипнув когтями по полу, ящерица бросилась на детей.

Внезапно Орн узнал их — его сестры, те, которые когда-то посмеялись над его страхом. Словно он оживил тот случай, давая выход своей ненависти, натравливая на них то чудовище, которое они высмеивали.

— Бегите! — закричал он. — Бегите!

Девочки не пошевелились, застыв от ужаса. Шриггар налетела на детей, заслонив их от Орна. Детский крик оборвался. Проскользив по инерции, ящерица ударилась в зеленую стену, провалилась вовнутрь, распадаясь на извивающиеся полосы…

Старшая сестра лежала на полу, по-прежнему сжимая ведерко и совок. Рядом с ней растекалось на камнях кровавое пятно. Она оглянулась на Орна, медленно поднялась на ноги.

«Этого не может быть, — не в силах воспринять случившееся, думал Орн. — Не важно, о чем говорил Бакриш».

Он посмотрел на стену, ожидая нового появления Шриггар, одновременно сознавая: чудовище, выполнив свою страшную миссию, уже не вернется. Оно все сказало ему. Оно — часть его самого. То, о чем говорил Бакриш. «Это создание — мой зверь».

Ребенок, приближаясь к Орну, размахивал ведерком. Правая рука сжимала совок.

«Это Мадди, — продолжал размышлять он. — Мадди, девочка. Но ведь она взрослая женщина, замужем, имеющая собственных детей. Что я создал?»

Песчинки, присохшие к щекам, расплетенная рыжая косичка. Ее трясло от безудержной ярости.

— Ты виноват! — закричала она, остановившись в двух метрах от кресла.

Орн вздрогнул от звучащего в детском голоске безумия.

— Ты убил Лорри! Ты!

— Нет, Мадди, — прошептал Орн.

Она размахнулась ведерком, вышвыривая содержимое ему в лицо.

Он закрыл глаза, чувствуя, как песок ссыпается со щек, вниз на грудь, колени. Он качнул головой, пытаясь отряхнуть песок с лица, но острая боль снова пронзила голову там, где микроволокна соединялись с черепом.