Но главное — ты жив и у тебя сохранилась душа.
— Откуда ты знаешь, сохранилась ли у меня душа?
— Ее отсутствие легко определить, — пробормотал Бакриш. Он взглянул на раненую руку Орна. — Надо перевязать. Уже ночь — время следующего испытания.
— Ночь?
Орн глянул в узкие окна купола, огляделся вокруг и только сейчас заметил: не дающий тени свет круглых светильников заменил солнечный.
— Время движется так быстро.
— Иногда, — вздохнул Бакриш. — И не для всех. — Он сделал знак Орну. — Поднимайся. Идем.
— Позволь отдохнуть минуту. Я выжат.
— Мы дадим тебе подкрепляющую таблетку, когда перевяжем рану. Пойдем!
— Но почему такая спешка? Что я должен делать теперь?
— Очевидно, ты понимаешь два лика чуда. Я вижу, что у тебя появилось свое таинство, понимание жизни, но так много еще надо успеть, а времени так мало…
— Что следующее? — перебил его Орн.
— Ты должен пройти сквозь тень догмы и ритуала. Общеизвестно: мотивы — основа нравственности, а осторожность — дочь страха… — Бакриш помолчал. — А страх есть порождение боли.
«Молчание — хранитель мудрости. Шутки и легкомыслие — путь человека к невежеству. А там, где невежество, нет и понимания Бога».
— А у него завидное самообладание, — сказал Аббат. — Я наблюдаю за ним. Да, завидное самообладание. Он не играет силой.
Аббат сидел на низкой скамеечке у камина, обращаясь к стоящему за спиной Макрити, вернувшемуся с последним рапортом об Орне. Несмотря на бодрый тон, в голосе Аббата звучала печаль.
Уловив ее, Макрити наклонил голову:
— Я тоже слежу за ним. Он не вызвал свою невесту и даже не пытался экспериментировать с Великой Машиной. Скажите мне, Ваше Преподобие, почему тогда вы не рады этому?
— Придет время — он осознает: для сотворения чуда ему не нужны машины. И что тогда, мой дорогой друг?
— Вы не сомневаетесь, именно он и есть тот Бог, которого вы вызвали?
— Без сомнения. И когда он обнаружит свою страшную силу…
— Он придет за вами, Ваше Преподобие.
— И его ничто не остановит. Я даже не стану пытаться.
— Но мы ведь остановили Говорящий Камень, — осмелился возразить Макрити.
— Разве? А может, он отвернулся, увидев другую цель существования?
Макрити закрыл руками лицо.
— Ваше Преподобие, когда мы прекратим эти ужасные вторжения в область, куда не имеем права ступать?
— Не имеем права?
— Когда мы остановимся? — Макрити опустил руки, открывая покрасневшие от слез глаза.
— Нас теперь остановит лишь полное исчезновение.
— Но почему? Почему?
— Потому что мы ступили на этот путь, мой дорогой друг. Он только начинается. Это еще одно значение открытия. Взгляд на то, что существовало всегда, без начала, и не имея конца. Мы обманываем себя, понимаешь? Берем отрезок вечности и начинаем рассматривать, приговаривая: «Взгляните, вот он начинается и вот заканчивается». Но ведь это говорит наша ограниченность.
«Порядок предполагает наличие закона. Данным постулатом мы обозначим границы попыток постижения понятия порядка, предоставляющего нам возможность предсказывать или, иначе говоря, взаимодействовать с ним. Не менее важно отметить, что закон предусматривает намерение. Но это несколько другой аспект проблемы. |