— А то оставайтесь до обеда, — сказала она, — пообедаете с братом, а потом поедете.

— Нет, — сказал он, — надо ехать.

— Ждет кто-нибудь? — спросила она.

— Нет, — сказал он, невольно улыбаясь ее любопытству, — дела… Послушай, а я не слишком глазел на тебя вчера?

— Да нет! Что вы! — воскликнула она и, взметнув руки из-под фартука, махнула ими. — Дедушка, совсем не обиделся, он все понимает.

Другие и в расчет не берутся, подумал Сергей и, налив себе еще один стакан вина, выпил его. Ему стало совсем хорошо.

— А знаете что, — вдруг сказала она, и руки ее под фартуком задвигались, — я вам напишу письмо… Можно?

— Конечно, — сказал Сергей, слегка опешив.

— И вы мне будете отвечать? — Руки ее так и двигались под фартуком.

— Обязательно, — сказал Сергей и, налив себе третий стакан вина, выпил.

Она побежала в горницу и принесла карандаш и ученическую тетрадь. Все-таки это удивительная девушка, подумал Сергей, когда она уселась напротив него.

— Я тут переписывалась в прошлом году с одним геологом, — сказала она вдруг, — они лагерем стояли недалеко от нас. Так он мне перестал отвечать.

— Что же случилось? — сказал Сергей, не понимая, зачем она ему это рассказывает.

— Не знаю, — ответила она задумчиво, — или погиб, или женился.

— Это одно и то же, — сказал Сергей.

— Как?! Как?! — воскликнула она. — По-вашему, жениться — это значит погибнуть?

— Бывает, — сказал Сергей, любуясь ее необычайно ожившим лицом.

— Ну вы даете! — расхохоталась она и упала лицом на тетрадь. — Послушайте, — вдруг она подняла лицо и посерьезнела, — да ведь с такими мыслями вы никогда не женитесь… Вы будете одиноким старцем…

— Ну это не обязательно, — сказал Сергей, улыбаясь ее определению и ей самой.

— Да! Да! — повторила она голосом вещуньи. — И вы умрете одиноким старцем!

Сергей посмотрел на нее и сказал ей глазами, что, пока существуют такие девушки, как она, ему не грозит стать одиноким старцем. И он почувствовал, что она поняла его взгляд. Она вспыхнула от удовольствия и сделала непередаваемое движение головой, похожее на попытку отстраниться от поцелуя, в то же время провоцирующее этот поцелуй. Сергею даже показалось, что она при этом мурлыкнула что-то. Так они поговорили некоторое время, а потом она записала большими буквами его адрес в свою тетрадку. Сергей надел пальто, и она его провожала до ворот, мелькая легкими и быстрыми ногами в белых шерстяных носках, чуть поеживаясь от прохлады, потому что вышла прямо в кофте, ничего не накинув на себя.

Посреди двора они встретились с ее дедом, несшим на плече несколько вязанок кукурузной соломы. На голове старика поверх шапки-ушанки была нахлобучена старая фетровая шляпа, неизвестно каким образом попавшая к нему. Шумя кукурузной соломой, старик остановился и, прощаясь с Сергеем, попросил его достать ему порошков от кашля и прислать их ему через своего городского племянника, которого Сергей хорошо знал, что выяснилось еще вечером во время застолья. Сергей обещал прислать старику порошки от кашля, и они дошли до ворот, и он попрощался с Заирой и пошел в сторону сельсовета. Сделав десяток шагов, Сергей оглянулся и увидел Заиру, стоящую на улице и загоняющую во двор собаку, успевшую выскочить, пока Сергей выходил из ворот.