Ходасевич скомандовал:

– Я попрошу мужчин остаться в машине, а мы с вами, Елена, поднимемся в квартиру.

Муж спросил с кривой ухмылочкой:

– С какой стати именно вы?

Кажется, он напрягся в виду намечающегося визита супруги в дом тещи.

Валерий Петрович пояснил:

– Чтобы не толпиться и не оставлять лишних отпечатков.

Елена глянула на благоверного со значением. Кажется, она безоговорочно признала верховенство полковника в сложившемся микроколлективе.

Они вдвоем поднялсь по широкой лестнице – лифта в доме не было. Странно, но в голове Валерия Петровича вдруг вспыхнули сексуальные ассоциации. Может, потому, что мощные бедра Елены, возглавлявшей шествие, колыхались как раз перед носом Ходасевича. По случаю выезда на дачу она надела обтягивающие спортивные штаны «адидас» и кроссовки. А еще на полковника нахлынули неконтролируемые воспоминания. Сколько раз по молодости вот так, тайком, чужие жены вели его средь бела дня в свои квартиры…

Они поднялись. Остановились у двери. Валерий Петрович сделал знак Елене: не спешить. Осмотрел замок.

Насколько полковник разбирался в вопросах тайного проникновения в жилище, замок в квартиру исчезнувшей взломан не был. Если его и открывали посторонние – то, скорее всего, ключом.

Ходасевич дал знак: можно отпирать. Пока Елена возилась с ключами, он тихо спросил:

– Когда ваша мама приезжала сюда в последний раз?

– По идее, она не бывала в квартире с момента ее отъезда на дачу – то есть с майских. Я сама получала ее пенсию и отвозила ей.

– А вы, Елена, навещали мамину квартирку?

– Нет, зачем? Цветы поливать не надо – она их все забрала с собой. Домашних питомцев у нее нет.

– А Иван здесь бывал? Или, может быть, даже Стас?

– Я об этом ничего не знаю. Мне они, во всяком случае, не докладывали. А вы… Что ж, вы можете применить к ним допрос четвертой степени устрашения.

Они вошли в квартиру. В прихожей было полутемно.

Полковник приказал:

– Сядьте куда-нибудь и не путайтесь под ногами.

– Хорошо.

Елена – сама по себе, очевидно, властная – с видимой покорностью выполняла команды Валерия Петровича. Вероятно, именно возможности подчиняться ей не хватало в жизни.

Квартира оказалась небольшой и по-стариковски уютной. Однако в ней имелось по-молодежному большое количество современных приборов. На кухне – микроволновая печь. Там же размещалась стиральная машина-автомат. В гостиной располагались DVD-плеер, CD-проигрыватель и даже компьютер. Все приборы были не новыми и, пожалуй, самыми дешевыми из тех, что есть на рынке, но тем не менее… И еще чувствовалось – по особому затхлому воздуху – что в квартире давно никто не жил.

А к тому же возникало ощущение, что кто-то недавно здесь побывал.

Здесь явно что-то искали.

Причем не наскоро – как это делают обычно квартирные воры: ломая замочки шкафов и вытряхивая на пол содержимое ящиков. В квартире, похоже, орудовали не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой. Особо не скрывались, но и не старались, чтобы проникновение и обыск остались совершенно незаметными. Тем, кто хозяйничал без спросу в квартире, кажется, было наплевать на последующую реакцию хозяйки. Плохой знак, подумал Ходасевич. Возможно, они уже знали, что её нет в живых.

На полу в кухне под столом валялся шуруп. Полковник, кряхтя, присел на корточки и поднял его. Судя по поблескивающей резьбе, его выкрутили совсем недавно. А декоративная решетка, загораживающая воздуховод, была небрежно привинчена на три оставшихся шурупа.

Валерий Петрович заглянул внутрь кухонной стенки. Достал несколько железных банок с сахаром и крупой.