Изменить размер шрифта - +
На бледном лице юноши, обрамленном блестящими черными волосами, сверкали большие

черные глаза, в которых вспыхивали искры великого ума.
     Это был Тит Лукреций Кар, обессмертивший впоследствии свое имя поэмой “О природе вещей”. Его собеседник, двенадцатилетний мальчик Кай

Лонгин Кассий, сын бывшего консула Кассия, смелый и крепкий, занял впоследствии одно из самых видных мест в истории событий, происходивших до и

после падения римской республики.
     Лукреций и Кассий оживленно беседовали друг с другом.
     Недалеко от них сидел Фауст, сын Суллы, хилый, худой, с бледным, очень помятым лицом, носившим следы недавних ушибов; рыжеволосый, с

голубыми глазами, с тщеславным и хитрым видом, он, казалось, гордился тем, что отмечен перстом судьбы, как счастливый сын счастливого диктатора.
     Пока зрители ждали прибытия консулов и Суллы, устроившего для римлян сегодняшнее развлечение, ученики-гладиаторы - тироны - фехтовали на

арене, сражаясь с похвальным пылом, но без вреда для себя, ненастоящими палицами и деревянными мечами.
     Это бескровное сражение никому из зрителей, за исключением старых легионеров и отпущенных на волю гладиаторов-рудиариев, участвовавших в

сотнях состязаний, не доставляло никакого удовольствия. Вдруг по всему амфитеатру раздались шумные и довольно дружные рукоплескания.
     - Да здравствует Помпей!.. Да здравствует Кней Помпей!.. Да здравствует Помпей Великий!.. - восклицали тысячи голосов.
     Войдя в цирк, Помпей занял место на площадке оппидума. Он приветствовал народ изящным поклоном и, поднося руки к губам, посылал поцелуи в

знак благодарности.
     Кнею Помпею было около двадцати восьми лет - он был высокого роста, крепкого, геркулесовского телосложения; необыкновенно густые волосы его

почти срослись с бровями, из-под которых глядели большие миндалевидные черные глаза, правда, мало подвижные и невыразительные. Суровые и резкие

черты его неподвижного лица и могучие формы его тела производили впечатление мужественной воинственной красоты.
     Уже в двадцать пять лет этот юноша заслужил триумф за войну в Африке и одновременно получил от самого Суллы, вероятно, в минуту необычайно

хорошего настроения, прозвище “Великого”.
     Он сумел завоевать любовь всех легионов, состоявших из ветеранов, закаленных в трудах и опасностях тридцати сражений и провозгласивших его

императором.
     Быть может громкие приветствия, которыми встретили Помпея римляне, собравшиеся в Большом цирке, отчасти объяснялись ненавистью к Сулле. Не

имея возможности выразить эту ненависть иным способом, народ проявлял ее в рукоплесканиях и похвалах Помпею, как единственному человеку,

способному совершать подвиги, равные подвигам Суллы.
     Вскоре после прибытия Помпея появились консулы - Публий Сервиглий Ватий Изаурик и Аппий Клавдий Пульхр, которые должны были оставить свои

посты первого января следующего года. Впереди Сервилия, несшего службу в текущем месяце, шли ликторы. Позади Клавдия, исполнявшего обязанности

консула в прошлом месяце, также шли ликторы, неся фасции.
     Когда консулы появились на площадке оппидума, все зрители поднялись, как один, в знак уважения к высшей власти республики.
     С прибытием консулов бескровное сражение учеников прекратилось, и толпа гладиаторов, которым предстояло участвовать в сражениях, ожидала

только сигнала, чтобы, по обычаю, продефилировать перед властями.
Быстрый переход