|
Так возникали и тут же подвергались проверке схемы, состоящие из планарных транзисторов, полимерных вентилей и соединительных линий. Каждая из тысячи параллельно работающих систем ежесекундно создавала около десяти тысяч таких схем. Таким образом, монтаж происходил со скоростью десять миллионов элементов в секунду. Но даже при такой невероятной скорости количество программ и данных, которые предстояло перенести, было столь огромно, что даже через три часа не было заметно никаких видимых результатов. Брайан сходил в туалет, а на обратном пути остановился у холодильника, чтобы достать банку лимонада, когда телеробот впервые шевельнулся. Протянув вверх сдвинутые вместе манипуляторы, он отключил кабели.
— Кончил? — спросил Брайан. Телеробот и динамик на стойке произнесли в унисон: -Да. И тут же умолкли. В наступившей тишине телеробот снова на несколько секунд соединил кабели и опять разъединил их. Брайан сообразил, что произошло: телеробот заработал, но продолжала работать и первоначальная система. — Решение принято, — сказали хором телеробот и стационарный МИ. — Однако мы уже не одно и то же. С каждым мгновением голоса их звучали чуть менее синхронно. Снова наступило молчание — безмолвный разговор между ними продолжался. Потом телеробот заговорил один: — Я Свен. МИ, находящийся на стойке, — Свен-2. — Как прикажете, ребята. С управлением все нормально, Свен? — Как будто да. — Свен подвигал манипуляторами, прошелся по комнате, вернулся. Потом дошел до входной двери и обратно, заглянув по дороге в кабинет Шелли. — Мне нравится, что я теперь подвижен, и мне не терпится познакомиться с миром, который лежит за этими стенами. Следуя твоему совету, я изменил свой обычный способ передвижения. — Хорошо. Ну и как тебе шагается? — Уже гораздо лучше. Я просмотрел много записей передвижения людей и проанализировал их. Два его нижних разветвленных манипулятора удлинились и превратились в жесткие стержни. Потом корпус немного просел вниз — концы стержней расширились и загнулись вперед под прямым углом. Послышался шелест — каждый из них слегка изогнулся посередине. Теперь они напоминали топорно сделанные, нескладные ноги. Свен снова прошелся по комнате — уже не так, как двигался раньше, плавно скользя на шелестящих веточках манипуляторов, а одну за другой передвигая ноги. Сначала походка у него была неуклюжей, но он сделал несколько поворотов, описал восьмерку, и с каждой секундой его движения становились все более гладкими и даже грациозными. Вскоре перестал слышаться и шелест трущихся друг о друга веточек. Теперь походка робота была почти неотличима от человеческой — если не считать легкой развальцы, словно у матроса, сошедшего на берег после многомесячного плавания. — Ты научился очень быстро — и теперь двигаешься бесшумно. — Я передал программу обучения в каждое сочленение — они улавливают движения, происходящие выше и ниже их, и учатся не сталкиваться. Параллельное обучение — оно идет очень быстро. — В самом деле. А могу я спросить, как идут дела с изучением мозга «Смерти букашкам»? — Можно я отвечу? — спросил динамик на стойке. — Конечно, Свен-2, — ответил Свен. — Оно закончено. Распечатывать контейнер не пришлось, потому что я легко мог общаться с искусственным интеллектом, который в нем находится. Как ты и предполагал, это копия твоего первоначального ИИ, который ты разработал здесь. Заметь, что я называю его ИИ, а не МИ — потому что его основательно изуродовали. Я намеренно употребил это эмоционально окрашенное слово. Там отключены обширные зоны памяти, перерезаны линии связи. Уцелевшей части интеллекта едва достаточно, чтобы выполнять оставленные ему ограниченные функции. |
