— И это — ваша мотивация? А как же Нагиса Йоко?
— А что с Нагисой Йоко? — приподнял одну бровь Кондо.
— Мне казалось, что вы встречаетесь, — совсем уж запутался я.
— Ох, Кацураги-сан, ну если вас это правда интересует… — замялся Кондо.
— Кондо-сан, меня личная жизнь коллег вообще не интересует, — воскликнул я. — Я просто пытаюсь понять вашу мотивацию. Зачем вам нужна дочь главного врача в роли стажёра? Потому что она «милая»? Как это понимать?
— Ну совсем пристыдили, — опустил голову Кондо Кагари. — Ну что же вы так со мной, Кацураги-сан? Да, я встречаюсь с Нагисой Йоко — это правда. Но всегда приятно иметь в окружении милых девушек.
— Кондо-сан, — я похлопал его по плечу. — Я ведь прекрасно вас понимаю. Но дело-то совсем в другом. Одно дело — иметь милых девушек в своём окружении, и другое — отвечать за них и их работоспособность.
Кондо Кагари замолчал.
— Вы правы, Кацураги-сан, — ответил он через пару минут. — Вы вложили в меня немало труда. Вы никогда не считали меня другом. В первую очередь видели во мне ученика, и именно это дало мне возможность стать более-менее достойным врачом.
— Кагари-кун, — сказал я, убедившись, что никто из других коллег нас не подслушивает. — Ты путаешься в выводах и очень сильно. Я считаю тебя своим другом. Просто, когда мы находимся в стенах клиники, ты для меня, в первую очередь — ученик и коллега. Сейчас уже просто коллега. Наши взаимоотношения на работе никак не влияют на то, как мы относимся друг к другу за пределами клиники. Или ты забыл, как мы дуэтом пели в караоке? Мы же тогда были не наставником и стажёром!
— Вы правы, Кацураги-сан! — закивал Кондо Кагари. — Простите, я не хотел проявлять свои слабые черты. Эх… Хоть я уже и не стажёр, а вы всё равно умудряетесь время от времени наставлять меня.
— О чём болтаете, мальчики? — раздалось прямо за нашей спиной.
Мальчики?
Мы с Кондо медленно обернулись и посмотрели на девушку в белом халате, что стояла за нашими спинами.
А вот и Акихибэ Акико.
У меня создалось впечатление, что она не понимала, как правильно нужно общаться с коллегами. Я могу допустить, что в университете не описали суть взаимоотношений с сотрудниками. Мне часто доводилось сталкиваться с такой проблемой как в Японии, так и в России. В некоторых университетах делали упор на клинические дисциплины и совсем не беседовали со студентами о деонтологии.
А это, чёрт возьми, очень важно!
Нельзя посылать пациентов с порога. Нельзя насмехаться над ними. Нужно уважать и больных, и коллег.
И нельзя говорить коллегам: «о чём болтаете, мальчики?».
— Акихибэ-сан, — произнёс я, повернувшись к дочери нового главного врача. — Рабочий день ещё не закончен. Пока что нам следует обращаться друг к другу в более официальной манере.
— Да ну? — улыбнулась она. — Ну в таком случае, простите меня, Кацураги-сан, Кондо-сан.
Она поклонилась.
Я решил, что она сделала выводы, а до этого допустила ошибку ненамеренно. Но хитрая ухмылка на её лице быстро заставила меня изменить мнение.
— Да чего вы такие все из себя официальные? — рассмеялась она, а затем переключила внимание на Кондо Кагари. — Как тебя зовут?
— М-меня? — покраснел Кондо.
Боже правый, и это — дочь того достойного специалиста, который встанет на должность нового главного врача⁈ Обращение на «ты» между сотрудниками одного возраста ещё можно было бы счесть нормой на моей Родине. Мы со сверстниками всегда общались на «ты». И обращались по имени-отчеству лишь при старших коллегах и пациентах. |