Я одобрительно кивнул и передал Казуме ключи от квартиры. Затем прошёлся до кабинета Уёхары Ёсико и после короткого стука зашёл внутрь.

Заведующая смотрела на стол перед собой, обхватив голову руками. Всё её рабочее пространство, как и всегда, было завалено стопками распечаток амбулаторных карт и прочих документов. Но в данный момент женщина, выпучив глаза, глядела на стопку с пометкой «жалобы пациентов».

— Кацураги-сан, ну вы-то как в числе «везунчиков» оказались? — спросила она. — Десять жалоб, Кацураги-сан. Десять! Четыре из них на Саваду Дэйчи, три на Хибари Котецу, два на Кондо Кагари и одно на вас. Вам не кажется, что вы в эту компанию не очень-то вписываетесь?

— Ого, вижу Хибари-сан уже успел пройти посвящение? — спросил я. — Он ведь ещё даже неделю не проработал. Когда успел три жалобы получить?

— Жалобы на Хибари Котецу — это вообще отдельный вид искусства, — вздохнула Уёхара Ёсико. — Два пациента возмущаются, что препараты, которые он назначает, слишком дорогие и не относятся к классической медицине. А третий, наоборот, не доволен, что гомеопат назначает негомеопатические препараты. Что творится у Савады Дэйчи и Кондо Кагари я вообще молчу. Саваду я вообще скоро прирежу. Четыре жалобы разом! Если он получит в ближайшие несколько дней хотя бы ещё одну, я лично позабочусь о том, чтобы его оштрафовали рейтинговой системой.

— Успокойтесь, Уёхара-сан, вы принимаете все эти жалобы слишком близко к сердцу, — подметил я и уселся напротив заведующей. — На свою я отвечу сам. Что там пишет этот пациент? Вы сказали, что его зовут Такахаси Митсуки. Я этого имени совсем не помню.

— Зато Такахаси-сан вас, судя по эмоциональному «отзыву», очень хорошо запомнил, — усмехнулся Уёхара Ёсико. — Читайте, Кацураги-сан.

Она протянула мне распечатку, присланную из Министерства Здравоохранения. Я опустил взгляд и нашёл начало цитаты, где отражалась суть обращения недовольного пациента.

— Сначала доктор Кацураги Тендо не хотел меня принимать, — читал вслух я. — Когда я пришёл в его кабинет, он уже был без халата и на мою попытку начать диалог нагрубил мне и сказал, что приём уже окончен. Хотя пришёл я в строго назначенное время. После этого он нецензурно выругался, убежал в другой кабинет, откуда вернулся уже в халате. Затем согласился меня принять. Я обратился с жалобами на боль в грудной клетке и сухой кашель. Кацураги Тендо меня не осмотрел, не послушал, и даже не стал спрашивать, что меня беспокоит. Только назначил анализы и велел приходить через три дня. Прошу провести внутреннее расследование и наказать врача за его непрофессиональное поведение.

Я положил распечатку обратно на стол и, не выдержав наплыва эмоций, рассмеялся.

— Что тут смешного, Кацураги-сан? — нахмурилась Уёхара Ёсико. — Это на вас совсем непохоже!

— Конечно, непохоже, — ответил я. — Потому что описанной ситуации никогда не было.

— Как это — не было? — не поняла заведующая. — И что вы мне предлагаете ответить на это обращение? Хотите, чтобы я сказала Министерству Здравоохранения: «Ничего не было. Отбой тревоги»?

— Уёхара-сан, а вы внутреннее расследование проводили? — спросил я.

— То есть? Я этим сейчас и занимаюсь! — заявила она.

— Вы проверяли, какого числа у меня на приёме был этот пациент? В системе это должно быть указано. Я сомневаюсь, что вы сможете его там найти.

— Кацура-а-аги-сан, — протянула Уёхара Ёсико. — Не морочьте мне голову. Если я буду проверять каждого таким образом, то я домой вообще никогда не вернусь.

Стационарный телефон Уёхары зазвонил. Женщина, закатив глаза, подняла трубку.