— Странно, — усмехнулся Эитиро Кагами. — А мне другие терапевты докладывали, что с ней и пару минут трудно ужиться.

— У Акихибэ-сан трудный характер, но, думаю, я немного его отполировал. С другой стороны, у кого из нас — не трудный характер? — улыбнулся я.

— Да уж, с этим спорить не стану, Кацураги Тендо-сан, — рассмеялся Эитиро Кагами. — Давайте, я подпишу заявление. Передайте Акихибэ-сан, что с понедельника ей будет выдан свой кабинет и медсестра.

Мы с Казумой поклонились Эитиро Кагами и покинули его кабинет. До выхода из поликлиники мы шли молча. И лишь когда отошли достаточно далеко от здания, я звучно хлопнул ладонью по затылку Казумы.

— Ау! — воскликнул он. — Тендо-кун, за что? Я ведь старше тебя!

— Но глупее. С этим, я думаю, спорить ты не станешь, — ответил я. — Зачем ты всё делаешь в точности до наоборот? Будь на месте Эитиро Кагами другой человек, у тебя могли бы возникнуть проблемы, ты это понимаешь?

— Да, понимаю, — вздохнул он.

— Ты ведь поэтому и уволился из Центральной больницы Киото? Всех там замучил своей борьбой? — поинтересовался я.

— А по-твоему, искать справедливости и вводить инновации — это плохо? — решил поспорить Казума.

— Нет, брат. Я тоже этим занимаюсь, причём постоянно. Но если упрямо бить в лоб, то к тебе и отношение будет соответствующее. Наберись терпения. С любым вопросом обращайся ко мне. А если обращаешься — слушай советы. Договорились?

— Ощущение, будто ты работаешь здесь не четыре месяца, а несколько лет, — усмехнулся Казума. — Чувствуется опыт. Хорошо, я больше не буду создавать проблем. Договорились.

— Вот и славно, — кивнул я. — Пошли домой.

Надеюсь, Казума сдержит своё обещание.

— Проклятье, я в Токио всего два дня, а проблем и неудобств тебе создал немало… — поник Казума.

— Не бери в голову. Мы — одна семья. И вместе можем добиться большего, если будем прислушиваться друг к другу.

Мой ответ Кацураги Казуму обрадовал, и вскоре мы оба забыли о маленьком инциденте, который он сегодня затеял.

Утро субботы я решил начать с хорошей пробежки. В новом районе заниматься спортом оказалось куда удобнее, чем на месте моей прошлой съёмной квартиры. Здесь было меньше людей, по улочкам редко проезжали машины, и что самое приятное — неподалёку был стадион.

Выходные я начал с пятикилометрового забега. Мышцы к концу занятия сильно забились — давно я их не разминал. Последний месяц работа не давала вырваться даже на короткую пробежку.

Воздух становился холодным. Лето долго держало оборону, но уже к середине октября сдалось и позволило осени взять над собой верх. Времена года в Японии ощущались совсем не так, как в России. Здесь климат значительно мягче, и температура может держаться на уровне двадцати градусов Цельсия вплоть до ноября.

Наблюдая за падающей жёлтой листвой, я брёл домой и вливал в свои мышцы целительскую силу, чтобы удалить молочную кислоту. Эта кислота образовывалась из-за увеличения энергопотребления в мышечной системе. Оптимально, если человек не владеет лекарскими навыками, после тренировки надо сразу же принять горячую ванную или душ. Тогда молочная кислота распадётся из-за повышенных температур.

На подходе к дому я заметил странную картину. Из окна Кондо Кагари валил то ли дым, то ли пар. Снизу определить было трудно. Неужто пожар?

Я ускорился и за считаные минуты добрался до своего этажа, а затем несколько раз громко постучал в дверь коллеги. Кагари не заставил себя долго ждать, и тут же распахнул дверь.

— Тендо-кун⁈ — удивился он. — Ты чего барабанишь?

— Увидел, как из твоего окна дым идёт. Подумал, что это может быть пожар, — ответил я.